"Это секрет!"
Коодзи Танака (Япония)
1
"...А теперь местные новости. Сегодняшней ночью на Хоккайдо, на государственной автостраде №274, между Хидака и Обихиро, вновь появилась таинственная машина-убийца. В результате столкновения с нею потерпели аварию и загорелись два легковых автомобиля..."
Дикторский голос комментировал кадры телерепортажа.
Телевизор на лазерной схеме обеспечивал объёмное изображение. Чудовищно изуродованные человеческие лица выглядели до жути натурально. Н-да, зрелище не из приятных - во всяком случае, не из тех, что смотрят, уютно устроившись в кресле со стаканом в руке.
Впрочем, просто не надо принимать всё это близко к сердцу. Делать-то всё равно нечего, кроме как сидеть, уткнувшись в телевизор и потягивая далеко не первосортное виски. Даже на пивнушку денег нет. Спать ещё рано - всего восемь часов. Конечно, можно бы попробовать, послонявшись по улицам, подцепить какую-нибудь девчонку, но на такое у меня сейчас, пожалуй, духу не хватит.
В-общем, я оказался на дне. Не жил, а существовал. Бездеятельная пустая жизнь - как я устал от неё! А ещё больше я устал от самого себя, вынужденного влачить такое существование, замкнувшись в четырёх стенах убогой комнатушки дешёвого апато(1).
Следуя за мелькающими на экране кадрами, диктор сообщал подробности катастрофы: "... На сегодняшний день число жертв состовляет уже двузначную цифру. Как полагают, виновником аварий является загадочная машина-робот, оснащённая великолепным электронным мозгом. невзирая на все меры, принимаемые властями, ей неизменно удаётся ускользнуть от преследования. По всей видимости, в дневное время суток она прячется где-то на необозримых просторах Хоккайдо, а с наступлением темноты выходит из убежища в поисках новой жертвы. Спциалисты предполагают, что неутолимая страсть к разрушению вызвана неполадками в логическом блоке компьютера."
- Ну и ну! - изумился я. - Брошены такие силы, даже звено реактивных истребителей - и не могут найти одну-единственную машину! Каким же мощным она должна обладать мозгом! А может, это вовсе не м а ш и н а?
читать дальшеЧто-то странное, необъяснимое крылось в поведении этой блуждающей машины, которую журналисты окрестили машиной-убийцей, что-то такое, что не позволяло считать её простым механизмом. Она стала притчей во языцех с месяц назад. Таинственная машина, появившаяся на юге Хоккайдо, начала преследовать легковые автомобили на дорогах 274, 237, 235 и в прилегающих к ним районах. Стало известно, что это спортивный автомобиль тёмно-зелёного цвета. Без сомнения, это была машина-робот – ещё никому не случалось увидеть в ней на водительском месте человека. В наш век почти на каждом автомобиле стоит система автоуправления, контролируемая электронным мозгом, так что в самом факте существования машины-робота не было ничего удивительного. И возможность появления бродячей машины, которая из-за неполадок в компьютере, вышла из-под контроля и теперь носится сама по себе, тоже исключить нельзя. Однако в этой машине-роботе было что-то особенное.
Казалось, ею движет дикая, необузданная, извращённая жажда убийства. Настичь идущую впереди машину, опрокинуть её, столкнуть со скалы в пропасть, чтобы она загорелась… Жизнь водителя не принималась в расчёт. В этом-то и крылась главная загадка. Ведь в электронном мозгу робота всегда заложено несколько блоков логики, настроенных в первую очередь на обеспечение безопасности ч е л о в е к а…
Странное волнение охватило меня. Я тряхнул головой, чтобы вернуться к действительности, горько усмехнулся. Что мне до подобных загадок? Быстрая езда теперь не для меня… Я обвёл взглядом мрачную, как пещера, комнату. Скоро меня выставят и отсюда. Скудное пособие, полученное при увольнении, уже на исходе…
Будущее не сулило мне ничего утешительного. Не так-то просто найти работу оказавшемуся не у дел гонщику-испытателю, если к тому же этот гонщик потерял квалификацию. А я утратил главное – мужество. Я стал бояться скоростей после той аварии во время гонок, когда погиб мой товарищ по команде – погиб из-за меня… Он погиб, а я оказался в убогой комнатушке апато, где коротал унылые серые дни.
Раздался телефонный звонок. Это был старомодный видеофон, но мне вполне хватало и такого. Я снял трубку. Экран засветился, и на нём возникло изображение мужчины. Фигура его была видна по пояс. Что-то знакомое почудилось мне в спокойном облике начинающего стареть человека.
- Здравствуйте, Самэдзима-сан, - раздался спокойный, под стать облику, голос. – Мы с вами так давно не виделись. Вы, наверное, меня уже и не помните. Я Кайда.
Я машинально кивнул. Разумеется, я помнил. Как я мог не помнить его?! Это был отец моего товарища, погибшего в той самой катастрофе всего полгода назад. Во время похорон это бесстрастное лицо навсегда врезалось мне в память. Вспоминая о нём, я испытывал настоящие муки, хотя ничем, даже невольно, этот человек не выдал себя, не сказал мне ни слова в укор. Да, он стоически перенёс гибель единственного сына.
От покойного друга я не раз слышал, что семья его весьма состоятельна, но даже в мыслях не мог представить себе истинные масштабы их богатства. Похороны отличались изысканной роскошью. Прибывшие с Хоккайдо близкие покойного остановились в лучшем нашем отеле, где заняли почти целый этаж – самые дорогие апартаменты. Это были сказочно богатые люди, в буквальном смысле слова не знавшие счёта деньгам, - владельцы необозримых земель на Хонсю и Хоккайдо.
- разумеется, я помню вас. Очень рад, что вы позвонили… - невнятно пробормотал я. Никогда я не посмею поднять на него глаза. Долг сердца забывается нескоро. А я – я отнял у него самое дорогое…
- Не так-то просто оказалось разузнать ваш новый адрес…
- Да, я сменил и работу, и жильё. Когда вершина позади, под гору катишься уже без остановки, - с горькой издёвкой над собою промолвил я. Пожалуй, я не меньше его имел право на сочувствие. Ведь не только он потерял самое дорогое, что у него было в жизни. Моя потеря тоже велика.
- Я не оторвал вас от дел?
- Ка видите. – Я обвёл рукой убийственно унылые стены. – свободного времени у меня теперь хоть отбавляй.
- Ну вот и хорошо. –Он улыбнулся. – Значит, можно рассчитывать на вас. Сделайте одолжение, не сочтите за труд завтра прийти ко мне в отель.
Я кивнул. Нельзя сказать, чтобы меня привела в восторг эта просьба, но, вероятно, у него есть какие-то веские основания…
В ту ночь мне приснился сон. Я опять несусь по кругу бок о бок с погибшим товарищем и прихожу к финишу одновременно с ним. Но всё это происходит почему-то не на привычной арене. Вокруг насколько хватает глаз простирается бескрайняя равнина. И в этом безбрежном просторе мы несёмся вдвоём, охваченные необъяснимой злобой, стремясь обогнать друг друга.
2
Освещённый мягким светом электронных ламп, застланный алыми коврами коридор гостиницы; вокруг разлито сказочное благоухание – всё как всегда и везде, где деньги струятся рекой. Очутившись наконец перед нужной мне дверью, я постучался, вошёл и на мгновение точно ослеп. Изысканный банкетный стол, а за ним – мужчина и женщина. Ослепил меня, конечно, не вид яств и, разумеется, не элегантная фигура самого Кайда. Рядом с ним сидела девушка в очень открытом и очень простом платье для коктейлей без единого украшения. Да они были ей и ни к чему. Во всём мире вряд ли нашлась бы драгоценность, способная украсить такую красавицу.
- Это Самэдзима Эйдзи. Помнишь, я не раз говорил тебе о нём. Товарищ нашего Сёсукэ по команде. Они были очень дружны…
Старик перевёл взгляд с девушки на меня.
- Познакомьтесь, пожалуйста, Самэдзима-сан. Эта девушка была наречённой моего сына. Её зовут Маки Кикумото. Она мне как дочь. Когда Сёсукэ не стало, она заняла его место в семье.
Знакомясь со мною, девушка с улыбкой склонила головку с длинными, строго причесанными волосами. Но улыбались лишь её губы, глаза смотрели холодно. «Дружба твоя была так горяча, что ты погубил его,» - казалось, говорили они.
- Я попросил её присутствовать при нашем разговоре, - продолжал Кайда, - ведь он имеет к ней самое непосредственное отношение.
Мы приступили к трапезе, и на некоторое время воцарилось молчание. Положив в рот креветку, я запил её белым вином. Стоит ли говорить, что оно было великолепно. Я с благодарностью взглянул на старика: как хорошо, что он не предложил встретиться в моей убогой лачуге! (Некое подобие тщеславия ещё жило в моей душе). И уловил затаённую боль в глазах Маки. Или это было сострадание к старому Кайда?
Мы уже покончили с супом и успели сменить десяток тем ничего не значащей светской беседы, как вдруг старый Кайда решительно произнёс:
- Думаю, пора поговорить о деле.
Лицо девушки не выразило никакого интереса. Хотел бы я знать, зачем же он её сюда позвал? Странное равнодушие…
- Не так давно на Хоккайдо появилась загадочная машина-робот. Её ещё называют машиной-убийцей. Вы, вероятно, слышали.
- Разумеется. Кругом только и разговоров, что о ней.
- М-да… Ну а вы что об этом думаете?
- Необъяснимо – вот и всё, что я могу сказать. Несомненно, это действительно робот, снабжённый электронным мозгом. В этом отношении ничего необычного в ней нет. Но должен же у неё когда-нибудь кончиться бензин? Не может она двигаться сама по себе! Просто колдовство какое-то.
Старик провёл языком по пересохшим губам и кивнул.
- Ну а если допустить, что машиной управляет не обычный компьютер, а, что называется, самоорганизующаяся система, как бы человеческий разум? – медленно проговорил он.
- Не может быть! – вскричал я. – Ещё никому не удавалось создать такое мощное кибернетическое устройство столь малых размеров! Проще пересадить в машину живой человеческий мозг.
- Что ж… - Старик снова кивнул; он весь как-то поник, осунулся, складки у губ выдавали чудовищное напряжение. – Ты угадал верно.
Я похолодел.
- Что? В самом деле? Откуда вам это известно?
- Известно, потому что это сделала я.
Внезапно заговорила девушка – в первый раз за весь вечер. Голос её звучал спокойно и невозмутимо:
- Самэдзима-сан, Сёсукэ жив. Во всяком случае, жив его разум. А машина – это оболочка, в которой он существует.
- Теперь я отдаю себе отчёт в том, что совершил непростительную глупость, - продолжал Кайда. – Можно оправдывать это чем угодно – слепой родительской любовью, волей покойного… Но всё равно, нельзя было решаться на это безумие.
- Значит, вы поместили мозг Сёсукэ в блок управления машины? – Я охрип от волнения. Собственный голос показался мне чужим.
- Сёсукэ был буквально одержим машинами, - ответила за старика девушка. – Машина, скорость – это было для него всё. Он не хотел расстаться с ними даже после смерти. Даже после того, как умерла его плоть. И дядюшка… Нет, мы – мы не могли пренебречь его последней волей.
Я сидел как громом поражённый. В это было просто невозможно поверить вот так, сразу. Конечно, современная бионика достигла потрясающих успехов, да и операциями по гомопластике теперь никого не удивишь. Но человеческий мозг!.. Связать его с электронной системой!.. Словно прочитав мои мысли, старый Кайда сказал:
- Как вам известно, у меня есть деньги. Я купил сложнейшую операцию. Конечно, риск был, но… Всё прошло удачно. Разум моего сына ожил, Сёсукэ воплотился в красивый спортивный автомобиль изготовленный по специальному заказу – газотурбинный двигатель, а вся ходовая часть – как на гоночных машинах. Мои владения на Хоккайдо достаточно обширны, как я полагал, но…
- Он не пожелал признавать отведённых ему границ, - закончил я, - и сбежал, вырвался на простор, на дорогу и стал преследовать и уничтожать проезжающие по шоссе автомобили.
- Да, вы совершенно правы… - В голосе старика послышалось отчаяние. – Видимо, он постепенно сходит с ума. Больше ничем не объяснишь. Не могу понять, почему. В него будто вселился демон зла. Но как бы то ни было, пора остановить его. К счастью, никто ещё не догадался, что действиями убийцы движет человеческий мозг. Операция прошла в строжайшей тайне. Врачи немало получили за обещание держать язык за зубами. Так вот пока правда не выплыла наружу, этому надо положить конец.
- Как вы себе это представляете? Ведь у него машина, которой нет равных. Вы же сами говорили, что она изготовлена по специальному заказу. Догнать её и то будет невероятно трудно.
- Поэтому мы и обратились к вам. Вы ведь дружили с Сёсукэ, вместе участвовали в гонках. Знаете все его привычки, нрав, манеру езды. Никто, кроме вас, не сумеет его поймать. А машину вам я уже приготовил. Тоже сделана по специальному заказу. Но – увы! – она всего лишь не уступает той.
- Я вижу, вы всё продумали, - пробормотал я. Неизъяснимая горечь закипала в моей груди. Сам-то я уже не тот, я не могу ездить, как прежде!.. Как им это растолковать?
- ведь это ваша вина, - вдруг тихо промолвила Маки. – Из-за вас он лишился телесной оболочки. Кто знает, может быть, именно отчаяние, неудовлетворённость своим новым телом и привели к помешательству Сёсукэ. Мы хотим чтобы вы помогли ему.
- Да вы понимаете, что говорите! Допустим, я уничтожу машину. Но ведь вместе с машиной погибнет и он!
- Я готов ко всему, - глухо ответил старик. – Во всём полагаюсь на вас.
Судорога сжала мне горло. Попал в западню, и выхода из неё нет…
- Хорошо. Постараюсь что-нибудь сделать, - выговорил я через силу.
3
Я взглянул на табло электронных часов: два пополуночи. Стёкла машины словно залиты чёрным лаком – такая вокруг глухая, непроницаяая темень. Впереди пустынная, открытая всем ветрам дорога через перевал. И в дневное-то время по ней нечасто проезжают машины. Это государственная автострада, недавно отремонтированная. Она тянется от Юбари до Хидака и проходит в основном по гористой местности, где редко встретишь человеческое жильё. Она привлекла моё внимание на четвёртый день после начала поисков.
Первые рейсы прошли впустую. Конечно, выезжал я только по ночам, но на таких оживлённых трассах, как дороги 237 и 308, и в ночное время шёл нескончаемый поток трейлеров дальнего следования, проносились патрульный машины и полицейские мотоциклы – в общем, вскоре мне стало понятно, что рассчитывать здесь на встречу с машиной-убийцей было бы наивностью, простительной разве что молокососам из «гоночного племени» - любителям острых ощущений, рыскающим по дорогам в надежде вдруг натолкнуться на неё. Равнины на юге Хоккайдо близ Хидака широки, и вероятность случайной встречи с машиной-убийцей ничтожна. Моя работа требовала терпения.
Приглушённо, недовольно урчит мотор. Оно и понятно: двигатель даёт до 20 тысяч оборотов в минуту, развивая мощность в 200 лошадиных сил, и черепашья езда со скоростью шестьдесят километров в час для моего стального коня просто оскорбление. Какой восторг я испытал, впервые увидев этот двухместный автомобиль, совершеннейшее воплощение мощи и изящества. Да, он был прекрасен. Чуть изогнутое, клинообразное ярко-алое тело. Сложнейшее электронное устройство автоматического управления, бескамерные шины, противоударный бампер – всё, что необходимо для безопасности водителя, до мельчайших деталей учтено и предусмотрено.
У меня был план. Эти дальние прогулки по хайвею я совершал отнюдь не ради развлечения. Я изучал плацдарм. Кроме того, мне следовало восстановить форму и приноровиться к машине.
Впервые забравшись в её кабину, я разбирался в приборной панели, когда надо мной вдруг раздался голос старого Кайда:
- Обратите, пожалуйста, внимание на этот тумблер.
Я взглянул. Тумблер как тумблер. Ничего примечательного.
- Это устройство, стреляющее масляными разрядами. Масло разливается по дороге, и шины начинают скользить… Вы сможете использовать это в критический момент как козырную карту.
- Масляный заряд?! – Мне стало не по себе. Я взглянул на старика. – И об этом вы вспомнили…
- Это мой принцип – доводить дело до конца, - побелев как мел, но не отводя глаз, твёрдо ответил он. – Хотелось бы чтоб вы поняли: это не игрушки.
- Вы правы. – Я выбрался из кабины. Разумеется, я понимал, понимал с той самой секунды, когда впервые увидел свою машину.
- Вам нравится цвет?
Маки, сцепив пальцы, смотрела на меня. В её тоне мне почудилась ледяная усмешка.
- Кажется, киноварь? Немного ярковато, но в общем неплохо, - отозвался я.
- Я внимательно изучила статистику несчастных случаев. Более тридцати процентов машин, подвергшихся нападению, были выкрашены в красный цвет. Поэтому мы решили и эту покрасить так же. Именно красные машины вызывают у него особую ненависть. Как вы думаете, отчего?
- Вот как… - растерянно протянул я, похолодев от догадки: когда случилась та авария, я ехал как раз на ярко-красной машине… Неужели он так меня ненавидит! Но вслух я невозмутимо произнёс: _ Вероятно, красный цвет действует возбуждающе, как наиболее острый раздражитель для его воспалённого мозга. Вот и всё, что я могу предположить.
Она кивнула. Даже сейчас я не могу без боли подумать об этой её надменной всепонимающей усмешке…
Дорога неуклонно шла вверх. До зимы ещё довольно далеко, но по ночам в горах холод уже пронизывает до костей. На рассвете полотно дороги покрывалось корочкой люда и приходилось быть очень осторожным.
Яркий свет фар раздвигал морозную, жуткую тьму ночи. Я заворожено смотрел, как за каждым поворотом рушится, рассеивается под этим острым лучом непроницаемая глухая стена. Казалось, в мире не было никого – только машина и я.
И тут… Я весь обратился в слух. Где-то впереди послышался металлический перестук, многократно повторенный горным эхом, - неровный захлёбывающийся стук мотора. Затем пронзительный гудок, и следом за этим – звук, который невозможно спутать ни с чем, - раздирающий, до боли в зубах пронзительный скрежет разламывающегося металла. Я приглушил мотор, и в наступившей тишине звуки были слышны на удивление отчётливо.
Я судорожно перевёл дух и выжал педаль газа. На перевале явно что-то случилось. Но если в таком месте да к тому же в такой час случилась беда, почти наверняка ищи машину-убийцу.
Не дать ей скрыться! Я мчался, срезая повороты. Только такая машина – со стальным, шире обычного радиатором и сверхпрочными подвесками – могла выдержать подобные нагрузки. Я чувствовал машину так, как не способен чувствовать её ни один, даже самый тонкий электронный мозг. Нет уж! Ведь так виртуозно управлять машиной, как компьютер… Да, но ни один компьютер не станет гнать, как я, на пределе, выжимая из двигателя всё, на что он способен, - ведь электронный мозг должен в первую очередь обеспечивать безопасность!
Я вихрем взлетел к перевалу. Поворот – и я увидел яркое пламя. Справа стеной высились скалы, левая сторона уступом нависала над пропастью. А на обочине, на узеньком свободном пространстве, громоздились, вздыбившись, две опрокинутые легковушки. Они полыхали вовсю. Я резко нажал на тормоз. Машина пошла юзом, но у места происшествия остановилась. Я выскочил. Отблески пламени высвечивали две поверженные человеческие фигуры – видимо, выбросило из кабины при ударе. Если кто-то ещё и оставался в машинах, я ничем не мог им помочь – так неистов был огонь, пожиравший искорёженные, смятые кузова, разрисованные яркими полосами. Вот оно что! !Гоночное племя» - искатели приключений…
Я подошёл к распластанным на асфальте телам. Если бедняги ещё дышат, надо что-то сделать. В этот момент мне в спину упёрся сноп света. Я стремительно обернулся. Во мраке из-под нависающей кручи светились два ярких глаза.
Несколько секунд чудовище, таившееся во мраке, пристально разглядывало меня. Я стоял оцепенев. Мотор заработал громче. Чудовище явно готовилось улизнуть.
Взметнувшись ввысь, языки пламени осветили такой же, как у меня, двухместный спортивный автомобиль – тёмно-зелёного цвета. Машина-убийца! Старый Кайда оснастил её радаром, телеприборами, сенсорной аппаратурой и прочими электронными штуковинами – подумать страшно! И тут я вдруг заметил в кабине, где н е м о г л о н и к о г о б ы т ь, бледное лицо в ореоле распущенных длинных волос… В следующий миг машина рванулась и исчезла во тьме, словно злой дух.
Оцепенение спало. Захлопнув на ходу дверцу, я круто повернулся, так, что взвизгнули шины, но было уже поздно. Я проиграл, не успев открыть военных действий.
Миновав перевал, я стремительно помчался вниз. Нёсся, пока не достиг окраин Юбари. Дорога до самого города была пустынна, точно выметена. Ни огонька не мелькнуло на ней. Машина-убийца, казалось, растворилась в воздухе.
4
- Вы правы, он действительно сошёл с ума, - сказал я наутро за завтраком.
Старый Кайда и Маки разом взглянули на меня.
- Вы, наверное, тоже слышали о том, что случилось ночью, - продолжал я. – Новые жертвы: на этот раз две машины. Я был на месте преступления. И ОН был там, рядом со мной. Притаился в темноте, как хищный зверь. Не могу сказать, узнал ли он меня. Но мне кажется, он смеялся надо мной. Нет, это не биоробот. Это именно зверь, наделённый человеческой душой! Одержимый, подобно Шиве, неутолимой жаждой разрушения злой дух. Вы правы – его необходимо уничтожить.
- Вечером погибли ещё двое, - произнесла Маки, и в уголке её рта прорезалась горькая морщинка. Я вдруг осознал, какое чудовищное напряжение испытывала она: даже умело наложенная косметика не могла скрыть эту страшную усталость. – Но было бы несправедливо обвинять во всём только его! «Гоночное племя» - они опять его преследовали, травили из пустой забавы! Не он, а они охотились за ним – и получили по заслугам…
- Однако силы были слишком не равны. Их опыт, да и сами машины даже смешно сравнивать, - с вызовом ответил я. – Не забывайте, что вы дали ему самую совершенную в мире машину. А как гонщик Сёсукэ был просто гениален, ни один компьютер не сравнился бы с ним. Так кто же способен превзойти его теперь, когда гонщик и машина слились в единое целое? Исход был предрешён. Зверское убийство – иначе это не назовёшь.
Глаза Маки вспыхнули. Мои слова явно вызвали в её душе бурю негодования. Но это длилось лишь мгновение, и не следи я так пристально за нею, вероятно, ничего бы и не заметил.
- И ещё одно: кто-то помогает ему.
Кайда судорожно глотнул:
- Почему вы так решили?
- Потому, что без посторонней помощи он просто не может обойтись. Как он пополняет запасы горючего? Допустим даже, грабит бензоколонки, но ведь заливать бензин в баки он сам не способен. Нет, ему привозят бензин в убежище, где он прячется. Кстати, у полиции возникли такие же подозрения. Что до меня, то я в этом уверен.
- Уверен? – как эхо, повторила за мною Маки. По губам её вновь скользнула тень холодной усмешки. – Вы хотите сказать, что видели его сообщника?
Я поймал её взгляд и попытался разгадать его, но напрасно. Душа Маки была закрыта для меня. Мгновение я колебался. Меня так и подмывало сказать: «Да, я видел его собственными глазами. Я ясно видел чьё-то лицо». Но в последний момент я сдержался и сухо ответил: «Сообщник существует. И тянуть надо за эту ниточку».
- Ну что ж, - подытожил Кайда. – Надеемся на вас. Можете требовать всё, что вам понадобится.
- Пока ничего не нужно. Дайте мне лишь немного времени.
Минут через пятьдесят я застал Маки у конюшни на заднем дворе. Она выводила лошадь. В джинсовом костюме и высоких сапожках для верховой езды она была просто очаровательна. Есть женщины, чья красота тем ярче, чем скромнее наряд. Маки была из их числа. Она увидела меня, когда садилась в седло. Гневно тряхнув распущенными волосами – движение это не было грубым или вульгарным, - она смерила меня взглядом и холодно осведомилась:
- Вы что-нибудь хотите добавить?
- Я хочу поговорить с вами наедине, - ответил я. – Хочу спросить о двух вещах. Вероятно, вы сочтёте мои вопросы нескромными, но всё же прошу ответить. Где вы были сегодня ночью?
- Ночью? В своей постели. Правда, я не спала.
Её глаза вновь вызывающе сверкнули. Что-то потаённое, скрытое в самом сердце Маки зажигало этот огонь.
- Хорошо. Скажу вам правду. Сегодня я не ночевала дома. Я уезжала на своей машине. – (У Маки был белый спортивный автомобиль, чуть меньше моего). – Не могла уснуть – вот и ездила всю ночь по дорогам.
Я кивнул. В этих словах мне открылся весь характер Маки: не отступать, не ответив на вызов, не лгать даже в самых крайних случаях.
- И второй вопрос… Скажите, вы всё ещё любите его? Сёсукэ Кайда…
Её лицо застыло. Она смотрела на меня так, словно видела впервые. Бездонная пропасть разверзлась между нами.
- Я уже говорила… Сёсукэ Кайда не умер. Он существует. Его душа, пусть она заточена в машине, жива. Это чистая, драгоценная душа, сокровище, которое принадлежало мне, не погибла. Почему я не могу любить её?
- «Чистая, драгоценная»… Да, когда-то она была такой. Но теперь… Она надломлена, искалечена. Ненависть и злоба – только они движут ею. Эта душа сделалась недостойной вас. Вы сказали тогда: «Мы хотим, чтобы вы помогли ему». Что вы имели в виду? Чтобы я оставил его в покое? Или довёл дело до конца?
- Вы слепец! – почти выкрикнула Маки. – Неужели вы не видите, как я страдаю? – Маска с её лица спала, оно исказилось от ярости. Не помня себя, Маки взмахнула хлыстом и резко натянула повод, осадив нетерпеливо гарцевавшего коня.
- Я ещё не всё сказал. Так вот: я должен его остановить. И я остановлю его, чего бы мне это не стоило. Потому что это я – объект ненависти Сёсукэ. Став киборгом, он мучительно переживает свою неполноценность. Отчаяние толкает его на месть. – вот отчего он стремится уничтожить все попадающиеся ему машины и людей, которые едут в этих машинах. Их мучительная смерть доставляет ему наслаждение. Но довольно бессмысленных убийств! Я бросаю ему вызов.
Я искоса взглянул в залитое слезами лицо Маки.
- Прошу вас передать ему это. Если вы случайно увидите его сообщника… Скажите Сёсукэ, что я хочу встретиться с ним в честном поединке, как когда-то на гонках.
- Передам! – закричала Маки, вонзая шпоры в бока лошади. Оттолкнув меня, конь взвился на дыбы и стремительным галопом помчался вперёд. Я проводил взглядом удаляющийся силуэт. Затем повернулся и вышел из конюшни. Я хотел ещё поговорить со старым Кайда. Мне срочно требовалась одна вещь.
5
Я ждал. Теперь это было моей работой – ждать. Моя машина была укрыта в лесочке, у главного въезда на ферму Кайда, и никто, выезжая с фермы, не миновал бы меня. И я не мог пропустить того, кого столь терпеливо ждал.
После встречи с машиной-убийцей прошло трое суток. С той ночи она затаилась. Вероятно, кончилось горючее. Прячется в каком-нибудь укромном месте, пока сообщник не пополнит запасы.
Я совершил несколько вылазок за пределы фермы. Разумеется, для отвода глаз. Выехав за ворота, я сразу сворачивал сюда, в лесок, гасил фары и ждал, ждал.
И вот на вмонтированном в приборную панель экране внезапно ожила неподвижная до сих пор точка. Прибор назывался «радиоволновое следящее устройство «Гомер». Он был настроен на меченный изотопами объект, излучавший короткие волны. «Гомер» мог «держать» движущуюся цель на расстоянии свыше десяти километров. Это о нём я разговаривал со старым Кайда.
Я незаметно подложил излучатель изотопов в одну из машин на ферме. В чудесную белую спортивную машину Маки Кикумото. И теперь точка на экране пришла в движение. Глухой ночью Маки куда-то собралась. Куда? К машине-убийце, к Сёсукэ Кайда! У меня больше не оставалось ни тени сомнения в том, что сообщником Сёсукэ была она, Маки.
Белый автомобиль почти бесшумно подкатил к воротам. Открылась дверца. Хрупкая фигурка, затянутая в кожаное пальто, отворила ворота, вывела машину за пределы фермы и, вернувшись, снова затворила их.
Выждав несколько минут, я двинулся следом за белой машиной. Я не боялся потерять Маки. Прибор безошибочно улавливал сигналы, мерцающий огонёк указывал путь.
Маки гнала на север, в сторону городка Симидзу. Я следовал за ней с интервалом в три километра. Три километра – это как раз то расстояние, на котором незаметен свет фар. Пока Маки едет по автостраде. Но вскоре она непременно должна где-то свернуть в горы. Привести меня к убежищу Сёсукэ Кайда. Возбуждение во мне нарастало. Страх перед скоростью давно исчез, я и не заметил, когда это произошло. Теперь мною владело одно чувство – чувство долга. Машину-убийцу породила слепая отцовская любовь, но всё же первопричиной кошмара был я. Единственная мысль гнала меня вперёд: я, и никто другой, вызвал к жизни чудовище, рыскающее на просторах Хоккайдо. Только уничтожив его, я мог искупить свой грех.
Следя за светящейся точкой, я увлёкся и не смотрел по сторонам. Опомнился лишь тогда, когда в зеркале заднего вида вдруг расцвели ослепительные цветы чьих-то фар. Это была целая колонна – не меньше десяти машин. Они старались окружить меня, мчались напролом, растянувшись по всей ширине дороги, и я догадался – это были не обычные машины. Ускользнув от бдительного ока дорожной полиции, «гоночное племя» неслось, упиваясь восторгом скоростей.
Я заколебался: непонятно, что им нужно. Можно попробовать оторваться от них, выжав из мотора всё, на что он способен. Но эти идиоты с восторгом погонятся за мной. А направление моих поисков им показывать нельзя… Секундного промедления, пока я пребывал в нерешительности, оказалось достаточно, чтобы головная машина обогнала меня. Теперь я уже был полностью окружён. Сзади часто-часто замигал сигнал «Уступить дорогу». Что за нахальство! Но делать нечего. Придётся повиноваться.
Я притормозил и не торопясь подъехал к обочине. Они тоже остановились, вылезли из машин и направились ко мне. Их было человек десять, в белых костюмах гонщиков со свастикой на груди. Я огляделся – у всех без исключения, великолепные, гоночные «кары». Классический образчик «гоночного племени».
Подошедший к моей машине юнец, похоже, один из главарей, нетерпеливо постучал костяшками пальцев по боковому окну. Я опустил стекло. Он беззастенчиво просунул голову внутрь, и в нос мне ударил сладковатый запах марихуаны.
- До нас дошли слухи… - сквозь зубы процедил он.
- Какие же? – полюбопытствовал я.
- Что кое-кто начал охоту. Мы бы не возражали. Каждый делает то, что ему вздумается. Но есть одна загвоздка: дело в том, что это наша добыча. Мы тоже охотимся за ним. Он искалечил много наших товарищей. Некоторые погибли. И мы не собираемся уступать его чужому. Ты понял?
«Вот оно что, - подумал я. – Информация просочилась. Кто-то на ферме не умеет держать язык за зубами».
- Я не имею к этому никакого отношения.
- Не прикидывайся! Приметы твои нам известны. И потом, не станешь ведь ты нас уверять, что в такую позднюю пору просто вздумал прокатиться на машине?
Я прикусил губу. Резким движением попытался поднять стекло, но он среагировал быстрее на какую-то долю секунды. Что-то холодное упёрлось мне в горло. Охотничий нож!
- Не дури. Глуши мотор и вылезай.
Я подчинился. Бывают случаи, когда выбирать не приходится, если жизнь тебе дорога. Криво усмехнувшись, юнец спрятал нож во внутренний карман и протянул издевательски: «Уж извини…» - и в тот же миг затылок мне обожгло, в глаза ударила ослепительная вспышка. Колени подкосились, и я рухнул на землю.
Очнулся я от страшного холода. Само собой, молодчиков уже и след простыл. Кое-как добравшись до машины, я рухнул на сиденье. Завёл мотор, включил следящее устройство и, разумеется, увидел именно то, что и ожидал увидеть. Огонька на экране не было. Объект вышел из зоны приёма сигналов. Что ж, они добились своего. Я потерял то, за чем охотился.
6
Затылок раскалывался от боли. Сознание то и дело затуманивалось. Но машина моя неслась вперёд. Я должен был догнать их! Ведь когда Маки встретится с Сёсукэ, она передаст ему горючее, и машина-убийца снова сможет двигаться! Но если чудовище опять выйдет на дорогу, то почти наверняка наткнётся на «гоночное племя». Этого нельзя допустить! Довольно бессмысленного кровопролития! «Гоночное племя» - не ровня Сёсукэ, я не раз имел возможность в этом убедиться. Конец был неизменно один – гибель машин и людей.
Отчего он всё-таки сошёл с ума? Гонщик-профессионал постоянно балансирует на грани между жизнью и смертью. В этом Сёсукэ должен был отдавать себе отчёт. Потеряв телесную оболочку, он сам пожелал превратиться в машину. Воля его исполнилась. Он слился в единое целое с машиной, которую так любил. Но блаженство длилось недолго. Почему? Потому, видимо, что существование кибернетического организма в конечном счёте лишено смысла. Живой человеческий разум не в состоянии жить в холодных металлических недрах…
Дорога делала плавный поворот. С левой стороны поднимались скалы, справа зияла бездонная пропасть. Неожиданно впереди, метрах в двухстах от меня, вспыхнул отражённый склоном горы свет фар. И тут же из-за поворота на невероятной скорости вылетела машина. Её здорово занесло, но она мгновенно выровнялась. Когда я пришёл в себя от изумления – не часто случается видеть езду столь высокого класса, - машина была уже далеко. Однако я успел разглядеть низкую осадку двухместного спортивного автомобиля и его цвет – тёмно-зелёный… ОН! Ошибки быть не могло. Я узнал обводы машины-убийцы. Они навсегда врезались мне в память.
Несколько секунд я механически продолжал мчаться вперёд, потом резко нажал на тормоз. Машина пошла юзом и остановилась. В эту секунду меня ослепило снова. Послышался рёв моторов, и из-за скалы выскочило несколько машин. Точно свора охотничьих псов, гонящих лисицу. Псы учуяли добычу. Они отыскали старого врага, и началась травля.
Я не мог взять в толк, почему Сёсукэ убегал. Или перед тем, как покончить с ними, он решил немного поразвлечься? Пальцы мои сами тянулись к тумблеру на приборной доске. Масляная пушка… Она стреляла пластиковыми капсулами, содержащими около пяти литров масла каждая. Капсулы выстреливались сжатым воздухом из отверстия рядом с решёткой радиатора. Попав в цель, снаряд разрывался, и масло заливало дорогу. Старый Кайда был прагматиком и, тратя деньги на столь опасное и противозаконное приспособление, исходил из того, что когда-нибудь оно обязательно пригодиться. Я повернул тумблер. От выстрела машина содрогнулась. Огни переднего автомобиля словно заволокло дымкой. Дальнейшее выглядело неправдоподобно: все машины разом потеряли управление и завертелись на месте, точно собаки, пытающиеся поймать собственный хвост. Я от души пожелал, чтобы водители оказались на высоте. Ведь я вовсе не хотел, чтобы они угодили в пропасть. Пронзительный визг тормозов, скрежет железа… Три передние машины скользили, сцепившись вместе, пока не уткнулись в склон горы.
Дальше я смотреть не стал. Резко развернулся и рванул вперёд, точно ракета со старта. Меня больше не занимала судьба «гоночного племени». Я начал погоню.
Повороты так и мелькали за окном. Дорога шла вниз, и вскоре я разогнался до 120 километров в час. Заложив очередной вираж, я наконец увидел ЕГО впереди мерах в ста. Высвеченный из тьмы лучом моих фар тёмно-зелёный автомобиль начал сбрасывать скорость, явно подпуская меня поближе.
Я повис у него на хвосте, немного справа. Он вылетел на встречную полосу(2). Прибавил газ. И мы понеслись, почти слившись друг с другом. Я бросил взгляд в боковое стекло. Зловещий силуэт спортивного автомобиля – точно распластавшийся по земле паук. Там, под приборным щитком, в блоке контроля, бьётся живой разум Сёсукэ Кайда, окружённый сложнейшей электроникой. Но… Он не один! В кабине, в которой не может быть никого, я разглядел чей-то бледный профиль.
Лицо повернулось ко мне. Маки! Сверкнули белые зубы. На её лице застыло странное выражение блаженства, точно она была совершенно пьяна. И я понял. Она переживала наивысшее наслаждение. Ни с чем не сравнимое счастье – вверить себя любимому человеку…
Время от времени Сёсукэ давал гудок. Он приветствовал меня! Он искренне радовался нашей встрече… Лицо моё залилось краской стыда. Выходит, я ошибался? Напрасно думал, что он меня ненавидит?
Однако испытывать угрызения совести мне пришлось совсем недолго. Резко вильнув в сторону, Сёсукэ нанёс мне сильный удар по корпусу. Перехватывая руль, я отчаянно пытался выровнять потерявший управление автомобиль. Машина-убийца оправдывала своё название. Проявление дружеских чувств было лишь минутной слабостью.
Новая яростная атака! Один за другим следовали жестокие удары. Справа чернела пропасть. Похоже, он, обезумев от ярости, старался столкнуть меня туда.
Бессознательно я нанёс ответный удар. Мы оба уподобились двум диким зверям, забывшим обо всём на свете в упоении кровавого боя. Мы вкладывали в удары всё своё умение и ловкость, чутко подмечая малейший промах друг друга.
Визг шин раздирал барабанные перепонки, грохотали крылья. Промелькнуло несколько поворотов.
Наши силы и шансы на победу были примерно равны. Но такая гонка на бешенной скорости не могла продолжаться бесконечно. Когда я это понял, то был уже на волосок от гибели.
После очередной, особенно жестокой атаки мой автомобиль потерял управление и понёсся прямо на бетонный бортик. Я изо всех сил нажал педаль тормоза и, упершись, вывернул руль влево. Сминая, словно бумагу, стальной кузов, машина врезалась в ограждение и остановилась, зависнув над пропастью передними колёсами.
Я дёрнул ручку двери, но она не поддавалась. Наверное, заклинило при ударе. А та машина пронеслась вперёд и теперь, быстро развернувшись, приготовилась к атаке. Оцепенев, я наблюдал за ней.
Чтобы сбросить меня в ад, Сёсукэ вовсе не требовалось усилий. Достаточно было лишь слегка подтолкнуть сзади…
Правая фара у него не горела – разбилась во время схватки. Но единственный левый глаз яростно слепил, прожигая душу. Зажмурившись, я ждал конца. Но конец всё не наступал. Вместо этого раздался сильный удар о бортик и одновременно – отчаянный скрежет тормозов.
Открыв глаза я увидел, что машина-убийца летела над пропастью, медленно падая вниз. Она едва не задела меня. На секунду мелькнуло лицо Маки – запрокинутое, с перекошенным в беззвучном вопле ртом.
Не знаю, почему он вдруг потерял управление. Может быть, при ударе о бортик у меня вылился на дорогу весь запас масла. А он вылетел на эту скользкую поверхность. При разгоне скольжение фатально. Аварийное антиблокирующее устройство тормозов не успело сработать. Все попытки удержаться на дороге оказались тщетны, и он, нет, ОНИ полетели в пропасть! Вместо меня.
Смолкло в ущелье долгое грохочущее эхо. Неправдоподобная, мёртвая тишина окружила меня. Я висел на пристяжных ремнях, как на распятии, и не мог перевести дух. Мне нужно было ещё немало времени, чтобы прийти в себя.
_________________________________________________________
1 Апато - многоквартирные дома стандартной постройки.
2 В Японии левостороннее дорожное движение.
Перевод Г. Дуткиной
@темы: Литература
-
-
30.08.2009 в 19:59-
-
30.08.2009 в 20:05При чём здесь анимэ? Рассказ посвящён проблеме слияния человеческого сознания и машины и чувству вины за свои действия. Он был написан очень, очень давно и к анимэ не имеет никакого отношения.
-
-
30.08.2009 в 20:46