Канал "Fotoscope.ru"

www.youtube.com/user/fotoscopeonline?feature=wa...

Фотошкола Fotoscope.ru - дистанционное обучение фотографии, курсы на DVD и интернет-тренинги.
Техника съёмки, фотопринадлежности, уроки обращения с флотоаппаратом, обработка фотографий.

@темы: ссылки, Фотографии

---

В прошлом году в ЖЖ был маленький проект "Продукты в сумке", нашла его у nanohana1 (nanohana1.livejournal.com/142477.html#comments). Только сейчас получилось посмотреть - почитать. Было забавно, но наглядности не хватило. Помнится, ходили по Дайри фотки с продуктами, потребляемыми в месяц, в разных странах мира. Там была одна большая фотография всего за месяц. Здесь могло бы быть интереснее (есть привязка к русским продуктам и везде соотечественницы), но вот не сложилось.
Идея из комментов неплохая была: "у меня есть мысли составить в конце месяца общий список своих продуктов: говядина - .. кг, молоко - .. л," А ещё мне очень не хватало рецептов и диет. Видно, что люди вот такое покупают, но не понятно, что они со всем этим делают. Ужины и некоторые рецепты приводила только nanohana1. Всё равно молодцы.

@темы: Просто пост, Еда

---

Сколько всяких всячестей по "Доктору" - www.thinkgeek.com/interests/doctorwho/ !
Светильник для книги точно бы взяла, мне как раз такой нужен. По остальным товарам глаза побежали, разбежались и свалились в кучу.

@темы: сериал, интернет-магазины

---

Подливка с еноками удалась. Спустя 4 часа могу писать это смело.
Вывод: нужно внимательнее смотреть на грибы, китайцы мудрят и в одну пачку запихнули не фигово так субстрата, отмывать устанешь. И не нужно ничего к ним добавлять, кроме соли. С мясом они "смотрятся" намного лучше, чем вешенки или шампиньоны.

Надпись на ценнике порадовала : "Грибы иноки. Страна происхождения: Китай"

@темы: Еда

---

Сколько везде прекрасного волосатого Локи!

@темы: Кино

---

Здесь можно посмотреть на невесту Джона Ватсона. И не слишком весёлого Шерлока. Фото от 22 апреля.

@темы: сериал

---

Тор: Тёмный Мир

Там Экклстон! Там Хиддлстон!
Скорей бы!

@темы: Кино

---

В китайской провинции Сычуань в субботу произошло землетрясение магнитудой 7,0. 171 тысяча пострадавших от землетрясения, 184 человека погибли и 24 пропали без вести, 11826 человек получили травмы.
Член ПК Комитета КПК провинции Сычуань, постоянный заместитель главы администрации провинции Чжун Мянь сообщил, что эпицентр данного землетрясения и сравнительно серьезно пострадавшие районы расположены в горах, землетрясение вызвало большое количество оползней, горных обвалов, привело к серьезным повреждениям дорог, мостов, объектов электроснабжения, связи, водоснабжения и других инфраструктурных объектов, в очень многих районах прерваны транспортное сообщение и связь.
Согласно статистике, на территории провинции Сычуань получили повреждения 2986 километров дорог, 327 мостов, 24 трансформаторных станции, 224 ЛЭП, связь прервана в 16 волостях и поселках, обрушились 26411 домов в городах и на селе, повреждены 214 водохранилищ.

Если бы трясло Японию, по Дайри уже пошла бы волна.

@темы: Китай

---

Откуда-то и по какому-то поводу тиснула. Где начало и продолжение неизвестно, авторы цитаты и рассуждений тоже неизвестны.

"И чем больше мама взывает к чуткости и просит пожалеть её, тем труднее складываются их отношения, потому что просьбами о чуткости в детском сердце чуткости не вызовешь. Взывая к чуткости, чуткость не воспитаешь. Ребёнок скорее пожалеет собаку во дворе, чем родную мать, если она несчастна. Собачье несчастье ему не опасно, даже полезно в чём-то, даёт возможность быть сильным, а материнское несчастье убивает его".
Может быть люди так склонны проявлять жалость и сочувствие к животным, поскольку не хватает сил на сочувствие людям? Внутри настолько мало радости, что она исчезает вся в чужом человеческом несчастье? А как сделать человека счастливым? Как определить, что внутренней радости мало и как её увеличить?
В-принципе, и эти страдающие люди, и животные меня не слишком волнуют. Больше волнуют проблемы взаимосвязи ощущения счастья, радости и внутренней свободы. Действительно ли полная внутренняя свобода достижима только при полном внешнем контроле и соответственно при полной внешней свободе возможна лишь полная внутренняя несвобода?

@темы: Просто пост

---

Концерт ГААНТ имени Игоря Моисеева [1975 г.]

Умели раньше концерты снимать.

@темы: Кино видео и ТВ

---

07.04.2013 в 13:49

Пишет  ли;:

vk.com/blustiteli

@темы: Веселое, Рисунки

---

Японские квайданы в обработке Лафкадио Хирна

История Аояги

В эпоху Буммэи (4) жил молодой самурай по имени Томотада, находившийся на службе у Хатакэямы Ёсимунэ, господина Ното (5). Томотада был уроженцем Этидзэна (6), но его еще в раннем возрасте приняли в качестве слуги в дворец дайме Ното. Он был обучен под наблюдением этого принца военному ремеслу. Будучи хорошим учеником, он стал прекрасным воином и продолжал пользоваться покровительством принца. Одаренный любезным характером, притягательным обаянием и большой красотой, он вызывал восхищение и любовь у своих товарищей-самураев.
Когда Томотаде исполнилось двадцать лет, он был послан с частным поручением к Хосокаве Масамото, великому дайме Киото, родственнику Хатакэямы Ёсимунэ. Получив приказание путешествовать через Этидзэн, молодой человек попросил разрешения нанести визит своей овдовевшей матери. Дайме дал согласие.
Время начала путешествия попало на самый холодный период года. Хотя у Томотады была сильная лошадь, ему приходилось двигаться медленно. Дорога, по которой он ехал, шла через горный район, где было немного поселений, расположенных друг от друга на большом расстоянии. На второй день поездки, утомившись после многочасовой езды, он с тревогой обнаружил, что не успеет достичь предназначенного места для остановки до наступления ночи. Его беспокойство не было безосновательным: надвигался сильный буран, дул холодный ветер, лошадь была голодной. Но в этот момент Томотада неожиданно заметил соломенную крышу дома, стоявшего на возвышении около холма, поросшего ивами. С трудом он направил утомленное животное к жилью. Самурай громко постучал в наружные двери, которые были закрыты от ветра. Открыла их старуха, которая при виде красивого незнакомца с жалостью воскликнула:
– Ах, как я вам сочувствую! Молодой человек, путешествующий один в такую погоду! Соизвольте, молодой господин, войти!
Томотада спешился и, отведя лошадь под навес в задней части дома, вошел в дом, где увидел старика и девушку, гревшихся перед горящими бамбуковыми щепами. Они вежливо пригласили его подойти поближе к огню. Пожилые люди предложили путешественнику теплое рисовое вино и начали готовить ему пищу, расспрашивая его о поездке. Тем временем молодая девушка исчезла за ширмой. Томотада с удивлением отметил, что она была невероятно красивой, хотя ее одежда была сильно изношена, и длинные волосы находились в беспорядке. Он задался вопросом, как столь красивая девушка может жить в таком убогом и одиноком месте.
Старик сказал ему:
– Достопочтенный господин, следующая деревня расположена далеко, и идет сильный снег. Дует ветер, а дорога очень плоха. Поэтому продолжать путь ночью будет опасно. Хотя эта лачуга не достойна вашего присутствия и хотя у нас нет никаких удобств, возможно, для вас будет более безопасно остаться этой ночью под нашей убогой крышей. Мы хорошо позаботимся о вашей лошади.
Томотада принял это скромное предложение, втайне довольный возможностью, таким образом, подольше видеть молодую девушку. Была подана простая, но обильная пища, и девушка вышла из-за ширмы, чтобы предложить ему вино. Теперь она переоделась в грубую, но чистую домотканую одежду. Ее длинные волосы были аккуратно расчесаны и приглажены. Когда она нагнулась, чтобы наполнить его чашку, Томотада с удивлением отметил, что она была несравнимо красивее любой другой женщины, которую он когда-либо видел прежде. В каждом ее движении было столько изящества, что это вызывало у него изумление. Но старики стали извиняться за нее, говоря:
– Господин, наша дочь, Аояги (7), была воспитана здесь, в горах, почти в одиночестве. Она ничего не знает о вежливом обхождении. Мы просим вас простить ее глупость и невежество.
Томотада возразил, что он почитает за счастье быть обслуживаемым столь миловидной девушкой. Он не мог отвести от нее глаз, хотя видел, что его восхищенный пристальный взгляд вызвал у нее румянец. Он так и не притронулся к вину и пище, которые стояли перед ним. Мать сказала:
– Добрый господин, мы очень надеемся, что вы попробуете немного еды и питья, хотя наша крестьянская пища недостаточно хороша, ведь вы, должно быть, сильно замерзли под этим пронизывающим ветром.
Тогда, чтобы доставить старикам удовольствие, Томотада принялся за еду и ел и пил, сколько мог. Но восхищение румянившейся от смущения девушкой продолжало расти в нем. Он заговорил с нею и обнаружил, что ее голос столь же приятен, как ее лицо. Даже если она действительно была воспитана в горах, то ее родители должны были иметь благородное происхождение, так как она говорила и держалась как благородная девушка. Внезапно он обратился к ней со стихотворением – которое одновременно содержало в себе вопрос, – рожденным в его сердце:
Таддзунэцуру,
Хана ка тотэ косо,
Хи во курасэ,
Акэну ни отору
Аканэ сасуран?
(Находящийся в дороге, чтобы нанести визит, я нашел то, что можно принять за цветок: поэтому я провожу день здесь. Почему перед рассветом румянец, подобный рассвету, должен пылать – этого, действительно, я не знаю.) (8)
В тот же миг она ответила ему следующими строками:
Идзуру хи но
Хономэку иро во
Вага содэ ни
Цуцумаба асу мо
Кимия томаран.
(Если своим рукавом я скрою слабый свет поднимающегося солнца, тогда, возможно, мой господин останется утром.)
Услышав это, Томотада понял, что она не осталась равнодушной к его восхищению, а то искусство, с которым она выразила свои чувства в стихах, удивило его не меньше, чем заверения, заключенные в них. Теперь он был уверен, что во всем этом мире ему не стоит и надеяться встретить, а уж тем более – завоевать девушку более красивую и остроумную, чем эта деревенская девица. Голос его сердца, казалось, кричал: "Прими удачу, которую боги предоставили тебе на твоем пути!". Короче говоря, он был ею очарован, причем очарован настолько, что без дальнейших раздумий попросил стариков выдать их дочь замуж за него, сообщив им свое имя, происхождение и положение в свите господина Ното.
Они склонились перед ним с восклицаниями благодарного удивления, но после некоторого колебания отец ответил:
– Достопочтенный господин, вы – человек высокого положения, и, вероятно, возвыситесь еще больше. Слишком велика та честь, которую вы соизволили нам оказать, и нашу благодарность трудно выразить словами или измерить. Но эта девочка, глупая крестьянка низкого происхождения, не получившая никакого обучения и воспитания, не достойна стать женой благородного самурая. Даже говорить об этом не стоит. Но, если вы сочли, что эта девочка вам симпатична, и снизошли до того, чтобы простить ее крестьянские манеры и большую невежественность, мы с удовольствием отдаем ее вам в качестве скромной служанки. Поэтому соизвольте поступать с ней с этого момента в соответствии с вашими августейшими желаниями.
К утру буря окончилась, и на безоблачном востоке появилась заря. Даже если рукав Аояги и мог скрыть от глаз ее возлюбленного розовый румянец рассвета, он больше не мог задерживаться. Но вместе с этим он не хотел разлучаться с девушкой и, когда все было подготовлено к его отъезду, обратился к ее родителям:
– Хотя я могу показаться неблагодарным, прося больше, чем я уже получил, я должен снова просить вас отдать мне вашу дочь в жены. Мне было бы трудно теперь разлучиться с ней, и, поскольку она желает сопровождать меня, если вы разрешите, я могу взять ее с собой. Если вы отдадите ее мне, я буду заботиться о вас как о своих родителях. И, пожалуйста, примите это скромное доказательство благодарности за ваше любезное гостеприимство.
Говоря это, он положил перед смущенным хозяином кошелек с золотыми рё. Но старик, поклонившись, спокойно отодвинул от себя подарок и сказал:
– Добрый господин, золота нам не нужно, а вам оно, вероятно, понадобится в вашей долгой поездке в эти холода. Здесь мы ничего не покупаем и не смогли бы потратить так много денег на себя, даже если бы пожелали. Что касается девочки, мы уже отдали ее вам как подарок; она принадлежит вам, поэтому нет необходимости просить разрешения забрать ее. Она уже сказала нам, что надеется сопровождать вас и оставаться вашей служанкой до тех пор, пока вы этого хотите. Мы очень счастливы, что вы соизволили принять ее, и просим не беспокоиться о нас. Здесь мы не могли обеспечивать ее надлежащей одеждой, не говоря уже о приданом. Кроме того, так как мы стары, нам в любом случае пришлось бы вскоре расстаться с ней. Поэтому очень хорошо, если вы желаете взять ее с собой.
Напрасно Томотада пытался убедить стариков принять подарок. Он понял, что их не интересовали деньги. Но он видел, что они действительно стремились доверить ему судьбу своей дочери, и поэтому решил взять ее с собой. Он посадил ее на лошадь и попрощался со стариками, выразив им свою искреннюю благодарность.
– Достопочтенный господин, – ответил на это отец, – не вы, а мы должны выражать благодарность. Мы уверены, что вы будете добры к нашей девочке, и не беспокоимся за ее будущее...
(В этом месте в японском оригинале следует перерыв в ходе повествования, которое из-за этого становится необычайно противоречивым. Ничего не говорится ни о матери Томотады, ни о родителях Аояги, ни о даймё Ното. Очевидно, автор, утомленный написанием произведения, поспешил завершить историю, весьма небрежно перейдя к ее окончанию. Пропуски заполнить невозможно, но, как кажется, Томотада опрометчиво взял Аояги с собой в Киото и тем самым навлек на себя неприятности. Также не совсем понятно, где пара жила впоследствии.)
...В те времена самураю не позволяли жениться без согласия его господина, а Томотада не мог получить разрешение на это прежде, чем его поручение будет выполнено. При таких обстоятельствах он обоснованно беспокоился, что красота Аояги может привлечь нежелательное внимание, и девушку заберут у него. Поэтому в Киото он старался прятать ее от любопытных глаз. Но как-то раз слуга господина Хосокавы заметил Аояги, узнал о ее отношениях с Томотадой и сообщил об этом дайме. Тогда дайме – молодой принц, любивший красивых девушек, – распорядился доставить девушку к нему. Она сразу же, без церемоний, была приведена туда.
Томотада сильно горевал, но понимал, что ничего не может поделать. Он был простым посыльным на службе у дайме, который был сейчас далеко. В настоящее время он находился под властью намного более могущественного дайме, пожелания которого не могли оспариваться. Кроме того, Томотада знал, что он действовал глупо, что он сам виноват в своей неудаче, вступив в тайные отношения, которые противоречили кодексу военного сословия. У него была только одна надежда, что Аояги сможет и пожелает бежать с ним. После долгих размышлений он решил попытаться отправить ей письмо. Эта попытка была опасна: любое письмо, посланное к ней, могло попасть в руки дайме. Посылать любовное письмо любому обитателю дворца было непростительным проступком. Но он решил рискнуть и, придав посланию форму китайской поэмы, приложил все старания, чтобы оно попало ей в руки. Поэма содержала только двадцать восемь иероглифов. Но этими двадцатью восьмью иероглифами он выразил всю глубину своей страсти и всю боль их разлуки:
Коси о-сон годзин во оу;
Рёкудзу намида во тарэтэ ракин во хитатару;
Комон хитотаби иритэ фукаки кото уми но готоси;
Корэ ёри соро корэ родзин.
(Близко, близко юный принц следует за девушкой, красивой, как драгоценный камень; Слезы красавицы, падая, увлажнили все ее одежды.
Августейший господин очарован ею – глубина его страсти подобна глубине моря.
Только я один остаюсь несчастным, только мне с этих пор придется скитаться в одиночестве.)
Вечером на следующий день, когда эта поэма была отправлена, Томотаду вызвали к господину Хосокаве. Молодой человек подозревал, что его секретное послание обнаружено, и не надеялся, если его письмо попало к дайме, избежать самого серьезного наказания. "Теперь он прикажет казнить меня, – думал Томотада, – но я не хочу жить без Аояги. Кроме того, если мне вынесут смертный приговор, я могу, по крайней мере, попробовать убить Хосокаву". Он сунул мечи за пояс и поспешил во дворец.
Войдя в приемный зал, он увидел господина Хосокаву, восседавшего на возвышении в окружении самураев наивысшего положения, облаченных в церемониальные одеяния. Все молчали, как статуи. Когда Томотада прошел вперед, чтобы выразить свое почтение, эта тишина показалась ему зловещей и тяжелой, как затишье перед бурей. Но Хосокава внезапно сошел со своего возвышения, взял молодого человека за руку и начал повторять слова поэмы:
Коси о-сон годзин во оу...
И Томотада увидел на глазах принца слезы.
Затем Хосокава сказал:
– Поскольку вы так сильно любите друг друга, я принял решение дать вам разрешение на брак вместо моего родственника, господина Ното. Ваша свадьба должна состояться прямо сейчас. Гости собраны, подарки приготовлены.
По сигналу господина ширмы, скрывающие продолжение комнаты, были раздвинуты, и Томотада увидел там множество придворных, собравшихся на церемонию, и Аояги, которая ожидала его в одеянии невесты.
Таким образом, она была возвращена ему, и состоялась веселая и прекрасная свадьба. Молодой паре от принца и гостей были преподнесены дорогие подарки.

Томотада и Аояги после свадьбы прожили пять счастливых лет. Но однажды утром Аояги, разговаривая с мужем о чем-то будничном, внезапно громко закричала от боли и сильно побледнела. Через какое-то время она сказала слабым голосом:
– Простите меня за этот невежественный крик, но боль была так внезапна! Мой дорогой муж, наш союз, должно быть, был определен какими-то кармическими отношениями в прежней жизни. Я думаю, что эти счастливые отношения снова соединят нас в следующей жизни. Но в этой жизни наши отношения закончены, и мы должны расстаться. Прочитайте для меня, прошу вас, Нэмбуцу-молитву, потому что я умираю.
– О! Какие странные безумные мысли! – вскричал пораженный муж. – Вы только немного нездоровы, моя дорогая! Полежите некоторое время, отдохните, и болезнь пройдет.
– Нет, нет! – отвечала она. – Я умираю! Я не придумываю, я знаю! Бесполезно теперь, мой дорогой муж, скрывать правду от вас: я не человек. Душа дерева – моя душа, сердце дерева – мое сердце, сок ивы – моя жизнь. Кто-то в этот момент срубает мое дерево – именно поэтому я должна умереть! Даже плакать теперь выше моих сил! Быстрее, быстрее прочитайте Нэмбуцу для меня... Быстрее! Ах!
Вскричав от боли, она отвернула свое прекрасное лицо и попыталась заслонить его рукавом. Но почти в тот же момент ее тело стало разрушаться самым странным способом, опускаясь все ниже, ниже и ниже, пока не оказалось на одном уровне с полом. Томотада бросился поддержать ее, но уже было нечего поддерживать! На полу лежала одежда этого прекрасного существа и украшения, которые оно носило в волосах. Тело перестало существовать. Томотада побрил голову, дал буддистский обет и стал странствующим священником. Он путешествовал по всем провинциям империи и во всех святых местах, которые он посещал, приносил жертвы за душу Аояги. Достигнув Этидзэна, он искал дом родителей своей любимой, но, придя в уединенное место среди холмов, где было их жилье, обнаружил, что дом исчез. Не было ничего, что бы указывало хотя бы место, где стоял дом, кроме трех пней ивовых деревьев – двух старых и одного молодого, – которые были срублены задолго до его прибытия.
Около тех пней он установил мемориальное надгробие со священными текстами и совершил там множество буддистских служб за души Аояги и ее родителей.

Дзиу-року-сакура

В Вакэгори, районе провинции Иё (9), растет очень древняя и знаменитая вишня, называемая Дзиу-року-сакурой, или "Вишней шестнадцатого дня", потому что она цветет каждый год в шестнадцатый день первого месяца (по древнему лунному календарю) и только в этот день. Таким образом, время ее цветения попадает в Пору великого холода, – хотя обычно вишня расцветает весной. Но Дзиу-року-сакура цветет благодаря жизненной энергии, которая не является – или, по крайней мере, не являлась изначально – ее собственной. В том дереве живет призрак человека.
Этим человеком был самурай Иё. Дерево росло в его саду и расцветало в обычное время, то есть в конце марта – начале апреля. Он играл под тем деревом, когда был ребенком. Его родители, бабушка и дедушка и более давние предки год за годом на протяжении более ста лет вешали на его цветущие ветви яркие полосы цветной бумаги, на которых были написаны хвалебные стихи. Сам он очень постарел и пережил всех своих детей. Не оставалось ничего в мире, ради чего ему было жить, за исключением того дерева. И вот однажды летом дерево завяло и погибло!
Старик сильно печалился о своем дереве. Тогда добрые соседи нашли для него молодую и красивую вишню и пересадили в его сад, надеясь таким образом успокоить его. Он поблагодарил их и притворился, что доволен. Но на самом деле его сердце переполняла боль, так как он любил старое дерево настолько сильно, что ничто не могло утешить его.
Наконец к нему пришла счастливая мысль: он вспомнил способ, которым можно было спасти погибающее дерево. (Это был шестнадцатый день первого месяца.) Он вошел в свой сад, поклонился перед увядшим деревом и заговорил с ним такими словами:
– Я молю вас, зацветите еще раз, потому что я собираюсь умереть вместо вас. (10)
Затем он расстелил под этим деревом белую ткань, покрывала, сел на них и исполнил харакири, как это делают самураи. Его призрак вошел в дерево и заставил его цвести в тот же самый час.
С тех пор это дерево цветет в шестнадцатый день первого месяца, в то время, когда все покрыто снегом.

Сонакиносуке

В округе Тоити, в провинции Ямато (11), жил госи (12) по имени Мията Акиносукэ.
В саду Акиносукэ росло большое старое кедровое дерево, под которым он проводил жаркие дни. Однажды в жаркий полдень он сидел под этим деревом с двумя друзьями-госи, беседуя за вином. Внезапно он почувствовал, что хочет спать, причем так сильно, что попросил друзей извинить его за то, что вздремнет в их присутствии. Затем он прилег у подножия дерева и увидел такой сон.
Ему снилось, что, находясь в своем саду, он видит процессию, подобную свите какого-то знатного дайме, спускающуюся с ближайшего холма, и что он встал посмотреть на нее. Эта огромная процессия была внушительнее всех других, какие он когда-либо видел, и приближалась к его жилью. В начале ее он увидел множество молодых людей в богатой одежде, которые тянули большую покрытую лаком коляску, или госё-гурума, завешенную ярко-синим шелком. Когда процессия приблизилась к дому и остановилась, богато одетый человек, очевидно высокого положения, вышел из коляски, подошел к Акиносукэ, низко ему поклонился и сказал:
– Достопочтенный господин, вы видите перед собой кэраи (вассала) Кокуо из Токоё (13). Мой господин, царь, приказал мне поприветствовать вас от его августейшего имени и поступить в ваше распоряжение. Также он приказал мне сообщить вам, что он желает, чтобы вы прибыли во дворец. Поэтому соизвольте войти в эту благородную коляску, которую он послал для вас.
На эти слова Акиносукэ хотел дать подобающий ответ, но был слишком удивлен и взволнован для того, чтобы говорить. В тот же момент воля, казалось, покинула его, так что он мог делать только то, что кэраи говорил ему. Он вошел в коляску. Кэраи занял место около него и подал сигнал. Слуги, взявшись за шелковые веревки, потащили большую коляску на юг. Поездка началась.
Через очень короткое время, к изумлению Акиносукэ, коляска остановилась перед огромными двухэтажными воротами (ромон) в китайском стиле, которых он никогда прежде не видел. Здесь кэраи вышел, сказал: "Иду объявить о вашем прибытии" и исчез. Через некоторое время Акиносукэ увидел, что из ворот вышли два благородного вида человека в фиолетовых шелковых одеждах и высоких головных уборах, форма которых указывала на высокое положение. Они с уважением приветствовали его, помогли ему выйти из коляски и повели через большие ворота, по обширному саду, ко входу во дворец, фасад которого, казалось, простирался на запад и восток не меньше, чем на милю. Затем Акиносукэ проводили в огромную и богато украшенную комнату для приема гостей. Сопровождающие отвели его на почетное место и почтительно встали неподалеку, в то время как девушки-служанки в церемониальных костюмах преподнесли ему напитки. Когда Акиносукэ отведал напитков, двое его сопровождающих в фиолетовых одеждах низко поклонились перед ним и обратились к нему со следующими словами, каждый по очереди, согласно дворцовому этикету:
– Теперь наша благородная обязанность сообщить вам...
– ...о причине вашего прибытия сюда...
– ...наш господин, царь, изъявил августейшее желание, чтобы вы стали его зятем...
– ...и в соответствии с его желанием и волей вы женитесь в этот же день...
– ...на августейшей принцессе, его дочери...
– ...мы скоро проведем вас в тронный зал...
– ...где Его Величество уже сейчас ожидает, чтобы принять вас...
– ...но необходимо, чтобы мы сперва одели вас...
– ...в соответствующую церемониальную одежду (14).
Закончив говорить, сопровождающие поднялись и подошли к нише, в которой стоял большой покрытый золотом лакированный сундук. Они открыли его, достали из него различные одежды и пояса из богатого материала и камури, или царский головной убор. Одетый с их помощью, Акиносукэ стал выглядеть как принц. Затем его проводили в комнату для приемов, где он увидел Кокуо из Токоё, сидевшего на даидзу (15) и одетого в высокий черный головной убор, свидетельствовавший о его высоком положении, и в одежду из желтого шелка. Перед даидзой, по правую и левую сторону, сидело множество сановников, неподвижных и торжественных, как статуи в храме. Акиносукэ, подойдя, приветствовал властителя тройным традиционным поклоном. Царь приветствовал его любезными словами и затем сказал:
– Вам уже сообщили о причине, по которой вы были вызваны к Нам. Мы решили, что вы должны стать мужем Нашей единственной дочери. Сейчас будет проведена свадебная церемония.
Когда царь закончил говорить, раздались звуки веселой музыки. Из-за занавеса вышла длинная процессия прекрасных придворных дам, которые проводили Акиносукэ в комнату, в которой его ожидала невеста.
Комната была огромна, но едва могла вместить множество гостей, собравшихся, чтобы стать свидетелями свадебной церемонии. Все поклонились Акиносукэ, когда он занял место напротив дочери царя на приготовленной для него подушке для колен. Невеста была похожа на небожительющу, сошедшую на землю; ее одежда была красива, как летнее небо. В атмосфере всеобщей радости был проведен обряд бракосочетания.
Затем пару проводили в покои, которые были подготовлены для них в другой части дворца. Там они приняли поздравления от многих благородных людей и бесчисленные свадебные подарки.
Через несколько дней Акиносукэ вызвали в тронный зал. В этот раз он был принят еще любезнее, чем в прошлый, и царь сказал ему:
– В юго-западной части Наших владений есть остров под названием Раисю. Мы назначаем вас правителем этого острова. Вас ожидает лояльный и послушный народ, но его законы еще не были приведены в соответствие с законами Токоё и обычаи не упорядочены должным образом. Мы поручаем вам улучшить их общественное положение, насколько это возможно, и Мы желаем, чтобы вы правили ими с любовью и мудростью. Все приготовления, необходимые для отправки на Раисю, уже сделаны.
Акиносукэ и его невеста отбыли из дворца Токоё. До берега их сопровождала большая свита знати и должностных лиц. Они сели на прекрасное судно, выделенное царем. Благодаря попутному ветру они благополучно достигли Раисю, где увидели благородных людей острова, собравшихся на берегу, чтобы приветствовать их.
Акиносукэ сразу приступил к исполнению своих новых обязанностей, которые оказались совсем нетрудными. В течение первых трех лет правления он был занят в основном созданием и принятием законов. У него были мудрые советники, которые помогали ему, и он никогда не считал свою работу неприятной. Разобравшись с законами, он не имел никаких других обязанностей, кроме участия в обрядах и церемониях, предусмотренных древними традициями. Местность была настолько процветающей и настолько плодородной, что болезни и бедность были здесь неизвестны, а народ был настолько послушен, что ни один закон ни разу не был нарушен. Акиносукэ жил и управлял Раисю еще в течение двадцати лет и все эти двадцать три года он не видел даже тени печали.
Но на двадцать четвертом году его правления к нему пришло большое горе. Жена, которая родила ему семерых детей – пять мальчиков и двух девочек, – заболела и умерла. Она была похоронена с подобающей пышностью на вершине красивого холма в районе Ханрёко, а на ее могиле поставили прекрасный памятник. Но Акиносукэ чувствовал такую печаль из-за ее смерти, что больше не хотел жить.
Когда положенный срок траура окончился, на Раисю из дворца Токоё прибыл сиса, или царский посыльный, Сиса передал Акиносукэ выражение сочувствия и затем сказал ему:
– Вот слова, которые наш августейший господин царь Токоё приказал передать вам: "Теперь Мы отсылаем вас назад к вашему народу и в вашу страну. Что касается этих семерых детей, то они – внуки и внучки царя и должны получить подобающую заботу. Поэтому вам не следует беспокоиться о них".
Получив эти предписания, Акиносукэ послушно стал готовиться к отъезду. Когда он уладил все свои дела и провел церемонию прощания со своими советниками и доверенными лицами, его с большими почестями проводили в порт. Там он сел на судно, посланное за ним. Судно отправилось в синее море под синим небом, и очертания самого острова Раисю стали синими, затем серыми и, наконец, исчезли... Акиносукэ внезапно проснулся под кедровым деревом в своем саду!
Некоторое время он находился в оцепенении и ошеломлении, но потом заметил двух своих друзей, все еще находившихся около него и весело беседовавших за вином. Он посмотрел на них с изумлением и громко воскликнул:
– Как странно!
– Акиносукэ, должно быть, видел сон, – со смехом сказал один из друзей. – Вам приснилось что-то необычное?
Тогда Акиносукэ пересказал им сон о двадцатитрехлетнем пребывании в царстве Токоё на острове Раисю. Они были очень удивлены, поскольку в действительности он спал всего несколько минут.
Один из госи сказал:
– Действительно, вам приснились странные вещи. Мы также видели кое-что странное, пока вы дремали. Несколько мгновений над вашим лицом порхала маленькая желтая бабочка; мы наблюдали за ней. Затем она села на землю около вас, рядом с деревом. Почти сразу же из отверстия в земле выполз большой муравей, схватил ее и утащил в это отверстие. Перед тем, как вы проснулись, мы видели, что та же самая бабочка выползла из отверстия и запорхала над вашим лицом, как и прежде. И затем она внезапно исчезла; мы не знаем, куда она улетела.
– А может, это была душа Акиносукэ, – сказал другой госи. – Мне кажется, я видел, как она залетела ему в рот. Но даже если та бабочка была душой Акиносукэ, это не может объяснить его сон.
– Муравьи могут все объяснить, – возразил первый из говорящих. – Муравьи – это странные существа, возможно, даже гоблины. Во всяком случае, под тем кедровым деревом есть муравейник, в котором живут большие муравьи.
– Давайте посмотрим, – закричал Акиносукэ, очень взволнованный этим предложением, и пошел за лопатой.
Земля вокруг кедрового дерева весьма странным способом была разрыта огромной колонией муравьев. Внутри своих нор они соорудили крошечные постройки из соломы, глины и стеблей, которые удивительным образом походили на миниатюрные города. В середине всего сооружения множество мелких муравьев суетились вокруг одного очень большого муравья, у которого были желтоватые крылья и длинная черная голова.
– Смотрите, вот он, царь из моего сна! – воскликнул Акиносукэ. – А вот и дворец То-коё! Как необычно!.. Раисю должен лежать где-нибудь к юго-западу от него, слева от того большого корня... Да! Он здесь! Очень странно! Теперь я уверен, что могу найти гору Ханрёко и могилу принцессы.
Он продолжал осматривать разрушенный муравейник и, наконец, обнаружил крошечную насыпь, на вершине которой была установлена отшлифованная водой галька, по форме напоминавшая буддистский надгробный памятник. Под нею он нашел впрессованное в глину тело мертвой самки муравья.

_____________________________________________________________
4. 1469–1486 гг.
5. Древняя провинция, на территории которой в настоящее время находится северная часть префектуры Исикава.
6. Древняя провинция, на территории которой в настоящее время находится восточная часть префектуры Фукуи.
7. "Зеленая ива". Редкое имя, которое, однако, все еще встречается.
8. Поэма может быть прочитана двумя способами; некоторые фразы имеют двойное значение. Смысл, который Томотада хотел вложить в эти строки, можно передать следующим образом: "Путешествуя, чтобы посетить свою мать, я встретился с той, кто прекрасна как цветок. Ради этой прекрасной особы я провожу день здесь. О красавица, откуда этот румянец цвета рассвета перед рассветом? Может ли это значить, что вы любите меня?"
9. В настоящее время префектура Эхимэ.
10. Существует поверье, что можно отдавать жизнь другому человеку или существу и даже дереву при согласии богов. Передача жизни таким образом обозначается термином "мигавари ни тацу" – "действовать в качестве заместителя".
11. В настоящее время префектура Нара.
12. Госи – привилегированный класс солдат-земледельцев, свободных собственников, существовавший в Японии в эпоху феодализма.
13. Происхождение названия "Токоё" неопределенно. В разных случаях оно может обозначать или какую-либо неизвестную страну, или неисследованную страну, из которой не возвращался ни один путешественник, или Сказочную страну из дальневосточных сказок, Царство Хораи. Термин "Кокуо" означает правителя страны – царя. Первоначальную фразу "Токоё но Кокуо" можно также перевести как "Правитель Хораи" или "Царь Сказочной страны". Подробнее о Хораи рассказывается ниже.
14. Последняя фраза, согласно древней традиции, должна произносится одновременно обоими сопровождающими.
15. Так называется возвышение, на котором во время церемоний восседал феодальный принц или правитель. Буквальное значение термина – "возвышенное место".

@темы: Япония и иже с ней

---

Таинственные насекомые

Из книги Лафкадио Хирна "Квайданы: История и изучение удивительных явлений"

Бабочки
О, если бы мне повезло так же, как китайскому ученому, известному в японской литературе как "Розан"! Ведь его любили две девы-духа, небесные сестры, которые каждые десять дней посещали его и рассказывали ему истории о бабочках... Но, конечно, никакие девы-духи не соизволят посетить столь скептического человека, как я.
Я хочу знать, например, все подробности истории той китайской девушки, которую бабочки приняли за цветок и во множестве сопровождали ее, настолько благоухающей и прекрасной она была. Также я хотел бы узнать побольше о бабочках императора Гэнсо, который заставлял их выбирать себе возлюбленных. Он имел обыкновение проводить пиры в своем удивительном саду. На пирах присутствовали дамы необычайной красоты. Сидящие в клетках бабочки выпускались и должны были лететь к самой красивой из них, которой затем оказывалось императорское покровительство. Но после того как Гэнсо Котэи увидел Ёкихи, он больше не позволял бабочкам выбирать. Это было неудачным решением, поскольку Ёкихи принесла ему серьезные неприятности... Также я хотел бы больше узнать об ощущениях китайского ученого, упоминаемого в Японии как Сосю, которому снилось, что он стал бабочкой и приобрел все чувства бабочки. На самом деле его душа блуждала в облике бабочки, и когда ученый пробудился, воспоминания и ощущения, которые он испытал в теле бабочки, остались настолько яркими в его памяти, что он больше не мог жить как человек... Наконец, я хотел бы познакомиться с одним китайским текстом, в котором дается официальная классификация различных бабочек как душ императора и его слуг...
Большая часть японской литературы о бабочках, за исключением некоторых стихов, вероятно, китайского происхождения, и даже древнее национальное эстетическое понимание этого предмета, которое нашло такое восхитительное выражение в японском искусстве, песнях и традициях, возможно, появилось под китайским влиянием. Китайское происхождение объясняет, почему японские поэты и живописцы так часто выбирали для своих гэимё, или профессиональных псевдонимов, такие имена, как Тому ("Сон бабочки"), Ито ("Одинокая бабочка") и т. д. И даже теперь такие гэимё, как Тохана ("Бабочка-цветок"), Токити ("Бабочка-удача") и Тоносукэ ("Бабочка-помощь") берут себе танцовщицы. Помимо артистических имен, имеющих отношение к бабочкам, все еще используются настоящие личные имена (ёбина), такие, как Кото, или То ("Бабочка"). Их носят, как правило, только женщины, хотя имеются некоторые странные исключения... Я могу упомянуть, что в провинции Муцу все еще существует любопытный древний обычай называть самую молодую дочь в семье именем Тэкона, – странное слово, не употребляющееся в других местах, которое на диалекте муцу обозначает бабочку. В классический период это слово также обозначало красивую женщину... Также возможно, что некоторые сверхъестественные японские верования, касающиеся бабочек, имеют китайское происхождение, но эти верования могут быть древнее, чем сам Китай. Наиболее интересное верование – это то, что душа живого человека может блуждать в облике бабочки. Это убеждение породило некоторые интересные представления. Например, если бабочка влетает в вашу комнату для гостей и садится на бамбуковую ширму, человек, которого вы любите, направляется повидать вас. То, что бабочка может быть чьей-либо душой, не является причиной для того, чтобы бояться ее. Однако были времена, когда даже бабочки могли внушать опасение, появляясь в огромном количестве. Японская история указывает на такой случай. Когда Тайра-но Масакадо тайно готовился к своему знаменитому бунту, в Киото появился такой огромный рой бабочек, что люди испугались, считая это предзнаменованием грядущего зла... Возможно, бабочки считались душами тысяч обреченных на гибель в сражении, взволнованными накануне войны каким-то таинственным предчувствием смерти.
В японских верованиях бабочка может быть душой как живого, так и умершего человека. Действительно, традиционно души принимают облик бабочки, чтобы возвестить факт своего окончательного оставления тела. По этой причине с любой бабочкой, которая влетает в дом, нужно обращаться доброжелательно.
К этому верованию и различным убеждениям, основанным на нем, восходит множество аллюзий в народной драме. Например, существует хорошо известная пьеса "Тондэ-дэ-ру-Кото-но-Кандзаси" ("Летающая шпилька Кото"). Кото – красивая женщина, которая убивает себя из-за ложных обвинений и жестокого обращения. Ее мститель долго ищет виновника несправедливости. Но, наконец, шпилька умершей женщины превращается в бабочку и направляет мстителя, порхая над местом, где скрывается злодей.
Конечно, те большие бумажные бабочки (о-то и мэ-то), которые фигурируют на свадьбах, нельзя наделять сверхъестественным значением. Как эмблемы, они просто выражают радость жизненного союза и надежду, что супружеская пара сможет прожить вместе жизнь, как пара бабочек легко парит через сад – летая вверх, вниз, но никогда не разлучаясь.

Небольшая подборка хокку о бабочках поможет проиллюстрировать интерес японцев к эстетической стороне предмета.
Нуги-какуру (1)
Хаори сугата но
Кото кана!
(Подобно снимаемому хаори – так выглядит бабочка.)

Торисаси но
Сао но дзама суру
Кото кана!
(Ах, бабочка продолжает попадаться на пути сачка ловца птиц (2))

Цуриганэ ни
Томаритэ нэмуру
Кото кана!
(Сев на храмовый колокол, бабочка спит.)

Нэру-ути мо
Асобу-юмз во я –
Куса но то!
(Даже когда она спит, ей снится игра – ах, эта травяная бабочка! (3))

Оки, оки ё!
Вага томо ни сэн,
Нэру-кото!
(Бабочка, не спи! Ну, проснись же поскорее – давай с тобой дружить! (4))

Каго но тори
То во ураяму
Мэцуки кана!
(Какое грустное выражение в глазах этой посаженной в клетку птицы! – Завидует бабочке!)

То тондэ –
Кадзэ наки хи то мо
Миэдзари ки!
(Даже при том, что день безветренный, бабочки трепещут! (5))

Ракква эда ни
Каэру то мирэба –
Кото кана!
(Я видел, что упавший цветок вернулся на ветку – но это просто была бабочка! (6))

Тиру-кана ни –
Каруса арасоу
Кото кана!
(Как бабочка хочет сравниться в легкости с падающими цветами! (7))

Тото я!
Онна но мити но
Ато я саки!
(Вот бабочка на пути женщины – то порхает позади нее, то впереди!)

Того я!
Хана-нусубито во
Цукэтэ-юку!
(Ах! Бабочка! – Она преследует человека, который украл цветы!)

Аки но то
Томо накэрэба я;
Хито ни цуку!
(Бедная осенняя бабочка! – Оставшись без товарища, она следует за человеком!)

Оварэтэ мо,
Исогану фури но
Тото кана!
(Ах, эта бабочка! Даже когда ее преследуют, она не спешит.)

То ва мина
Дзиу-сити-хати но
Сугата кана!
(Что касается бабочек, они все выглядят на семнадцать-восемнадцать лет .(8))

То тобу я –
Коно ё но урами
Наки ё ни!
(Как веселится бабочка – будто нет никакой вражды в этом мире!)

То тобу я,
Коно ё ни нодзоми
Най ё ни!
(Ах, бабочка! Она веселится, будто ей в этой жизни ничего больше не надо!)

Нами но хана ни
Томари канэтару,
Кото кана!
(Посчитала трудным сесть на похожую на цветок пену волн – бедная бабочка!)

Муцумаси я! –
Умарэ-каварэба
Нобэ но то!
(Если (в нашей следующей жизни) мы родимся в телах бабочек, порхающих над вересковым полем, то, может быть, мы будем счастливы вместе! (9))

Надэсико ни
Тото сироси –
Тарэ но кон? (10)
(На розовом цветке сидит белая бабочка: интересно, чья это душа?)

Ити-нити но
Цума то миэкэри –
То футацу.
(Жена на один день наконец появилась – пара бабочек!)

Китэ ва мау,
Футари сиддзука но
Кото кана!
(Приближаясь друг к другу, они танцуют, но, встретившись, замирают. Ах, эти бабочки!)

То во оу
Кокоро-мотитаси
Ицумадэмо!
(Вот бы у меня всегда было желание гоняться за бабочками! (11))

Помимо этих примеров поэзии о необыкновенных бабочках, я хотел бы привести любопытный пример японской литературной прозы на ту же самую тему из древней книги "Муси-исамэ" ("Наставление насекомому"), которая имеет форму беседы с бабочкой. На самом деле это дидактическая аллегория.
"Теперь, под весенним солнцем, ветры нежны, цветут розовые цветы, травы мягкие, сердца людей довольные. Бабочки повсюду радостно порхают: так много людей теперь сочиняют китайские и японские стихи о бабочках.
И в это время года, о Бабочка, действительно время вашего яркого процветания: столь красивы вы теперь, что в целом мире нет ничего более красивого. По этой причине все другие насекомые восхищаются вами и завидуют вам; нет среди них тех, кто бы не завидовал вам. Но не только одни насекомые относятся к вам с завистью: люди также и завидуют вам и восхищаются вами. Сосю из Китая во сне принял ваш облик; а Сакоку из Японии принял ваш облик после смерти и после этого явился как призрак. Но вы не только внушаете насекомым и человеку зависть – даже вещи без души меняют свою форму на вашу; взгляни на ячмень – и он превращается в бабочку (12).
И теперь, когда вы так прекрасны, вы презираете ваших старых товарищей, насекомых. И всякий раз, когда вы случайно встречаете их, вы притворяетесь, что не знаете их. Теперь вы хотите дружить только с богатыми и знатными... Ах! Вы забыли старые времена, не так ли? Но это напоминает мне, что есть древняя китайская история, в которой вы выглядите не лучшим образом.
Во времена императора Гэнсо в императорском дворце содержались сотни и тысячи красивых дам, так много, что любому человеку было трудно решить, какая из них самая прекрасная. Поэтому все те красивые дамы были собраны в одном месте. И вас освободили, чтобы вы летали среди них. И было приказано, чтобы ту, на шпильку которой вы сядете, препроводили в императорскую опочивальню. В те времена не допускалось иметь больше одной императрицы – это был хороший закон. Но из-за вас император Гэнсо принес большой вред своей стране. Вы легкомысленны и ветрены, и хотя среди стольких многих красивых женщин, должно быть, были некоторые с чистым сердцем, все знали, что вы станете искать и выберете женщину, наиболее красивую внешне. Поэтому многие из придворных дам забросили положенные женщинам обязанности и чего только не делали, пытаясь себя приукрасить. И, в конце концов, император Гэнсо умер достойной сожаления мучительной смертью – и все из-за вашего несерьезного и поверхностного разума..."

Большинство японских историй о бабочках, как я уже сказал, были китайского происхождения. Но я знаю одну, которая, вероятно, родилась здесь, в Японии.
За кладбищем храма Содзандзи, в предместьях столицы, долго стоял уединенный дом, в котором жил старик по имени Такахама. Соседи любили его за любезность, но почти каждый считал его немного сумасшедшим. Если человек не дает буддистский обет, он, как считается, должен жениться и завести семью. Но Такахама не был монахом, и его не могли убедить жениться. Никому не было известно, вступал ли когда-либо он в любовные отношения с женщиной. Более пятидесяти лет он жил один.
Однажды летом он заболел и понял, что ему недолго осталось жить. Тогда он послал за вдовой своего брата и ее единственным сыном, парнем приблизительно двадцатилетнего возраста, к которому он был очень сильно привязан. Они быстро пришли и делали все возможное, чтобы облегчить последние часы старика.
Одним душным полуднем, когда вдова и ее сын находились у кровати, Такахама заснул. В тот же самый момент очень большая белая бабочка влетела в комнату и села на подушку больного человека. Племянник отогнал ее веером, но она сразу же вернулась на подушку. Ее снова отогнали, но она села в третий раз. Тогда племянник погнал ее в сад, по саду, через открытые ворота, на кладбище соседнего храма. Но она продолжала порхать перед ним, будто не желала улетать, и вела себя настолько необычно, что он начал задаваться вопросом, была ли это действительно бабочка или ма (13). Он снова погнал ее в глубь кладбища, пока не увидел, что она подлетела к могиле – могиле женщины. Там она непонятным образом исчезла, и он тщетно искал ее. Тогда он осмотрел памятник. На нем было написано женское имя "Акико" (14) вместе с незнакомой фамилией и надписью, гласившей, что Акико не стало в возрасте восемнадцати лет. Очевидно, могиле было около пятидесяти лет: она уже обрастала мхом. Но о ней хорошо заботились: рядом стояли свежие цветы, сосуд для воды был заполнен.
Вернувшись в комнату больного, молодой человек был потрясен, узнав, что его дядя перестал дышать. Смерть пришла безболезненно, и мертвое лицо улыбалось.
Молодой человек рассказал матери, что он видел на кладбище.
– Ах! – воскликнула вдова. – Так это, должно быть, была Акико!
– Кто такая Акико, мама? – спросил племянник.
Вдова ответила:
– Когда ваш достопочтенный дядя был молод, он был обручен с очаровательной девушкой по имени Акико, дочерью соседа. Акико умерла от туберкулеза незадолго до дня свадьбы. Ее суженый очень горевал по ней. После того, как Акико была похоронена, он поклялся никогда не жениться и построил этот небольшой дом около кладбища, чтобы всегда быть около ее могилы. Все это случилось больше пятидесяти лет назад. И каждый день все эти пятьдесят лет – зимой и летом – ваш дядя ходил на кладбище и молился у могилы, чистил ее и приносил жертвы у нее. Но он не любил вспоминать об этом и никогда не говорил на эту тему... И, в конце концов, Акико пришла за ним: белая бабочка была ее душой.

Муравьи

Этим утром после ночной бури небо чистое и необыкновенно синее. Воздух – восхитительный воздух! – наполнен приятными ароматами смолы, приносимыми от бесчисленных сломанных и разбросанных бурей сосновых ветвей.
В соседней бамбуковой роще я слышу похожий на звук флейты крик птицы, которая возносит сутру Лотоса. Южный ветер принес всей округе покой. Теперь долгожданное лето, наконец, пришло к нам: порхают бабочки необычных японских расцветок; хрипят сэми (15); жужжат осы; комары танцуют на солнце; муравьи заняты восстановлением своего поврежденного жилья... Я вспоминаю японское стихотворение:
Юку э наки:
Ари но су май я!
Го-гэцу амэ.
(Теперь бедному созданию некуда идти!.. Увы, жилью муравьев под этим дождем пятого месяца!)

Но большие черные муравьи в моем саду, кажется, не нуждаются в сочувствии. Они пережили бурю каким-то невообразимым образом, хотя большие деревья были вырваны с корнем, дома развалились, а дороги оказались смытыми. Все же перед бурей они не предприняли никаких мер предосторожности, кроме как блокировали ворота своего подземного города. И зрелище их торжествующего тяжелого труда побуждает меня попытаться написать очерк о муравьях.
Я хотел привести что-либо из древней японской литературы, что-нибудь эмоциональное или метафизическое. Но все, что мои друзья смогли найти для меня на эту тему, за исключением некоторых малоинтересных стихов, было китайским. Этот китайский материал состоял в основном из странных историй, и одну из них, кажется, стоит изложить.

В одной из провинций в Китае жил набожный человек, который каждый день в течение многих лет пламенно поклонялся одной богине. Однажды утром, когда он был погружен в молитвы, красивая женщина, облаченная в желтую одежду, вошла к нему в дом и встала перед ним. Он, очень удивленный, спросил ее, чего она хочет и почему вошла без спроса.
Она ответила:
– Я – не женщина, я богиня, которой вы так долго и так искренне поклонялись. Теперь я пришла, чтобы доказать вам, что ваша преданность не была напрасной. Вы знакомы с языком муравьев?
Верующий ответил:
– Я просто имеющий низкое происхождение и необразованный человек, не ученый, и даже не знаю языка благородных людей.
При этих словах богиня улыбнулась и сняла с груди небольшую шкатулку, похожую на коробку для ладана. Она открыла шкатулку, опустила в нее палец и достала оттуда какую-то мазь, которой помазала уши того человека.
– Теперь, – сказала она ему, – попробуйте отыскать каких-нибудь муравьев и, когда найдете, наклонитесь и вслушайтесь в их разговор. Вы будете способны понять его и услышите кое-что, что сможете использовать в своих интересах. Только помните, что вы не должны пугать муравьев или досаждать им.
Сказав это, богиня исчезла.
Человек тотчас отправился искать муравьев. Едва он шагнул за порог, как тут же заметил двух муравьев на каменном цоколе одной из опор дома. Он наклонился к ним, прислушался и с удивлением обнаружил, что может слышать и понимать то, что они говорили.
– Давай найдем более теплое место, – предложил один муравей.
– Зачем нам более теплое место? – спросил другой. – Чем тебе это не нравится?
– Оно слишком влажное и холодное, – сказал первый муравей. – Здесь закопан большой клад, и солнечные лучи не могут прогреть землю вокруг него.
Муравьи ушли, а человек побежал за лопатой.
Начав копать рядом с цоколем, он вскоре нашел множество больших кувшинов, наполненных золотыми монетами. Это сокровище сделало его очень богатым человеком.
Впоследствии он часто пробовал подслушать беседу муравьев, но тщетно. Мазь богини открыла его уши для их таинственного языка только на тот единственный день.

Теперь я, подобно этому китайскому верующему, должен признаться в невежестве и, естественно, неспособности слышать речь муравьев. Но Волшебница Науки иногда касается моих ушей и глаз своей палочкой, и тогда некоторое время я способен слышать неслыханное и видеть невиданное...

...Несколько необычных фактов.
Этот мир постоянного тяжелого труда является чем-то большим, чем мир весталок. Действительно, самцов иногда можно заметить в нем, но они появляются лишь в определенное время и не имеют ничего общего с работницами или работой. Ни один из них не смеет обращаться к работнице, за исключением, возможно, чрезвычайных обстоятельств всеобщей опасности. И никакой работнице даже в голову не придет заговорить с самцом; ведь самцы в этом странном мире являются низшими существами, одинаково неспособными к войне и работе, и допускаются только как неизбежное зло. Один особый класс самок, матки-королевы, снисходят к сожительству с самцами в течение очень короткого времени в определенную пору года. Но матки-королевы не работают; принимать самцов – их обязанность. Обычные работницы даже мечтать не могут о том, чтобы побыть в компании с самцом, и вовсе не потому, что это будет пустой тратой времени, и не потому, что они относятся ко всем самцам с презрением; но потому, что неспособны к размножению. Действительно, некоторые работницы способны к партеногенезу и производят потомство, у которого нет отца. Однако, следуя общему правилу, работница верна своим женским инстинктам морали; зги самки обладают нежностью, терпением и инстинктом, который мы называем "материнским", но их пол исчез, подобно полу Дракона-Девы из буддистской легенды.
Для защиты от хищников или других врагов работницы обеспечиваются оружием. Кроме того, они защищены большой военной силой. Воины настолько превышают по размеру работниц (в некоторых общинах, по крайней мере), что трудно на первый взгляд поверить, что они принадлежат к одной и той же расе. Воины в сотни раз превышающие размерами работниц, которых они охраняют, – обычное явление. Но все эти воины – это амазонки, или, точнее говоря, полуженщины. Они могут работать, но, приспособленные в основном для борьбы и тяжелого противостояния, ограничены тем, в чем требуется скорее сила, чем ловкость...

Москиты

С целью самозащиты я прочитал книгу доктора Говарда "Москиты". Меня донимают москиты. Около моего дома живут москиты нескольких видов, но только особи одного из них являются источником серьезных мучений – крошечные колющие существа с серебряными пятнышками и прожилками. Укол такого существа похож на удар электричества... Я обнаружил, что они прилетают с буддистского кладбища, очень старого кладбища, расположенного за моим садом.
Книга доктора Говарда гласит, что, чтобы избавиться от москитов, необходимо добавить немного нефти или керосина в застоявшуюся воду, в которой они размножаются... Но вряд ли это подходящий способ в моем случае.
Я сказал уже, что мои мучители прилетают с буддистского кладбища. Прежде почти на каждой могиле на этом старом кладбище был сосуд для воды, называемый мидзутамэ. В большинстве случаев мидзутамэ представлял собой простую продолговатую впадину, выдолбленную в широкой опоре, поддерживающей памятник. Перед богатыми могилами помещался отдельный, большой резервуар, вырезанный из цельного камня и украшенный гербом семьи или символической резьбой. Перед бедными могилами, не имеющими никакого мидзутамэ, вода наливалась в кубки или другие сосуды, – ибо у умерших должна быть вода. Также им нужно приносить цветы, и перед каждой могилой можно найти пару бамбуковых кубков или другую посуду для цветов. Они, конечно, также содержат воду. На кладбище есть родник, из которого берут воду для могил. Всякий раз, когда могилы посещают родственники и друзья умерших, пресную воду напивают в сосуды и кубки. Но поскольку на старом кладбище тысячи мидзутамэ и десятки тысяч сосудов для цветов, невозможно менять в них воду каждый день. Она застаивается. Глубокие сосуды редко высыхают, так как дожди в Токио, идущие достаточно часто, приводят к тому, что вода в них присутствует девять месяцев в году.
Итак, именно в этих резервуарах и цветочных сосудах и рождаются мои враги: они миллионами появляются из воды мертвых, и, согласно буддистскому учению, некоторые из них могут быть перевоплощениями этих мертвых, осужденных за ошибки, допущенные в прежних жизнях, на существование в форме дзики-кэцу-гаки, или пьющих кровь "голодных" духов. Во всяком случае, враждебность Culex fasciatus оправдывает подозрение, что некая злая человеческая душа была втиснута в это вопящее тельце...
Интересно, что бы стали говорить, если бы городские власти Токио вдруг приказали бы покрыть всю водную поверхность на буддистских кладбищах пленкой нефти! Может ли религия, которая запрещает забирать любую жизнь – даже невидимую – одобрить такое приказание? Разве сыновья преданность допустит даже саму мысль о повиновении такому приказу?.. Чтобы освободить город от москитов, пришлось бы уничтожить древние кладбища, а это привело бы к запустению буддистских храмов, рядом с которыми они находятся. И это означало бы уничтожение многих очаровательных садов с их водоемами, памятниками с надписями на санскрите, мостами, святыми рощами и широко улыбающимися Буддами! Так что истребление Culex fasciatus повлекло бы уничтожение исполненного поэзии культа предков.
Кроме того, я хотел бы, когда придет мое время, быть похороненным на каком-нибудь старинном буддистском кладбище, чтобы моя призрачная компания была древней, совершенно равнодушной к моде, переменам и закату Мэйдзи (16). Это старое кладбище за моим садом было бы подходящим местом. Там все переполняется красотой безмерного, торжественного покоя... И, рассматривая возможность существования в форме дзики-кэцу-гаки, я не хочу упускать свой шанс еще раз родиться в каком-нибудь бамбуковом кубке для цветов или мидзутамэ, откуда я, распевая свою пронзительную песню, мог бы мягко вылетать, чтобы кусать некоторых своих знакомых.
________________________
1. Обычно пишется "нуги-какэру", что означает или "снять и повесить" или "начать снимать".
Более свободно, но зато более эффектно эти стихи можно перевести таким образом: "Как женщина, выскальзывающая из своего хаори – появление бабочки". Нужно видеть японский описанный предмет одежды, чтобы оценить сравнение. Хаори – шелковое верхнее платье, своего рода плащ с широкими рукавами, носимое обоими полами. В стихотворении имеется в виду хаори женщины, которое обычно шьется из более богатого цветного материала. Подкладка обычно представляет собой яркий цветной шелк, часто красиво расцвеченный. При снятии хаори видна блестящая подкладка. В этот момент ее переливающийся блеск можно сравнить с появлением летящей бабочки.
2. Сачок для ловли птиц смазывают птичьим клеем; стихи рассказывают, что насекомое мешает человеку пользоваться сачком, постоянно попадаясь на его пути, поскольку птицы могут быть предупреждены, видя приклеившуюся бабочку. "Дзама суру" переводится также как "препятствовать" и "предотвращать".
3. Даже во время отдыха крылья бабочки могут дрожать, как будто насекомому снится полет.
4. Небольшое стихотворение Басе, величайшего из всех японских сочинителей хокку. Стихи передают радость по поводу наступления весны.
5. Даже во время отдыха крылья бабочки могут дрожать, как будто насекомому снится полет.
6. Небольшое стихотворение Басе, величайшего из всех японских сочинителей хокку. Стихи передают радость по поводу наступления весны.
7. Вероятно, сравнение с легким трепещущим движением падающих вишневых лепестков.
8. То есть изящество их движений заставляет думать об изяществе молодых девушек, красиво одетых в одежды с длинными развевающимися рукавами. Старая японская пословица гласит, что даже демон симпатичен в восемнадцать лет: "Они мо дзиу-хати адзами но хана" ("Даже дьявол в восемнадцать – цветок чертополоха").
9. Возможно, стихи можно более эффектно перевести таким образом: "Счастливы вместе, вы говорите? Да – если мы повторно родимся как полевые бабочки в будущей жизни: тогда мы могли бы прийти к согласию!" Это стихотворение было сочинено знаменитым поэтом Иссой по поводу развода с женой.
10. Или "Тарэ но тама?" Одна и та же идеограмма может читаться и как "дух", и как "душа".
11. Буквально, "Сердце ловца бабочек я желаю иметь всегда" – то есть я хотел бы всегда находить удовольствие в простых вещах, как счастливый ребенок.
12. Древнее народное заблуждение, вероятно, пришедшее из Китая.
13. Злой дух. Название подсказано подобием покрова личинки на мино, или соломенном плаще, который носили японские крестьяне.
14. Обычное женское имя.
15. Цикады.
16. Мэйдзи – эпоха, во время которой Хирн писал эту книгу. Она продолжалась с 1868 по 1912 год. Это было время, когда Япония с головой погрузилась в модернизацию на западный манер. О "моде, переменах и закате Мэйдзи" Хирн сожалеет потому, что этот процесс модернизации уничтожил многое из традиционной японской культуры.

@темы: Япония и иже с ней

---

Eastern European Sushi: суши на восточно-европейский лад. Арт-проект студии Clinic 212

Сумасшедшая популярность такого азиатского фаст-фуда как суши, роллы и другие маки, постепенно привела к тому, что рестораны (типа)японской кухни открывают чуть ли не в каждом поселке, не говоря уже о мегаполисах или культурно-исторических центрах. Причем те блюда, которые в меню называется настоящей японской кухней, на самом деле являются имитацией, пародией на то, что называют "роллами" японцы. Впрочем, наши традиционные блюда наверняка претерпели не меньших изменений в азиатских ресторанах восточно-европейской кухни. Литовская арт-студия Clinic 212 обыграла эту ситуацию в забавном арт-проекте Eastern European Sushi.

читать дальше   //   Новости культуры и искусства, дизайн кредиты танец

@темы: Веселое

---

Миниатюры

park2.wakwak.com/~pine/studio/howto/index.htm

На сайте показан процесс создания миниатюрных копий кулинарных блюд и посуды. Сайт на японском

@темы: Интересности

---

Для себя. Дафлкот

www.originalmontgomery.com/index.php
www.dufflecoatsuk.co.uk
www.gloverall.com

Хотела взять Гловерал, но примерив его "живьём" в Москве поняла - выкинутые деньги. Хорошо, конечно, если зима будет тёплой, но если нет, походить в нём особо не выйдет. Посему остановилась на Original Montgomery. По качеству ткани, увиденной сегодня, они несколько уступают, шерсти меньше, синтетики больше, но по распродаже они и выходят дешевле. Гловерал хорошо бы брать в конце сезона в Асос, но меня вот как-то неудачно вштырило, чуть ли не летом.
Сами по себе они огромные. Свободный, под свитер 48 наш размер это их 36 (12). Если брать меньше можно наколоться с рукавами.

@темы: интернет-магазины

---

18.04.2013 в 14:56

Пишет  Olga Veresk:

17.04.2013 в 23:59

Пишет  Крейди:

На тумблере написано, что если перепостить эту звезду, желание обязательно сбудется.
via  VaLara

@темы: Просто пост

---

sadpanda.cn/ - Он-лайн журнал о Китае (есть радел "Китайская кухня")

@темы: Китай

---

Сегодня я видела бабочку!

@темы: Просто пост

---

Сериальное

"Супернатуралы" потихоньку оживают. Начало сезона было жутко скучным, к 10 серии вроде наладилось Надеюсь, не сольются.
"Однажды в сказке" так и остались сериалом одного сезона. Смотреть эту чушь дальше не смогла даже ради Карлайла.
"Доктор Кто" - сказка про мышей и кактус. С Пондами 11-ый ещё ничего так смотрелся, то с Кларой они не идут оба. И сам Доктор не фонтан, и истории какие-то из пальца высосанные (да, я знаю насколько смешно это выглядит), ещё и спутница у него - полумёртвая царевна. Пондов очень жалко. Жду 12-го.
"КМ" - первые два сезона пролетели без запинки. Третий упирается((( Скорблю по ушедшему Гидеону, Хотчнер меня не трогает. Рида жалко.

@темы: сериал